Галина Чередий и Алена Нефедова

СЕДЬМАЯ ВОДА

ГЛАВА 1

Василиса.

Сеанс чрезвычайно модного и невыносимо скучного фильма на авторском показе для избранных подходил к концу. Я дико устала следить за вывертами фантазии очередного «гения» от кинематографа, которым все так экзальтированно восхищались. К своему стыду даже имени его не помню. Я вообще не люблю отечественное кино и музыку, а любовные романы только переводные читаю. Можете считать меня ограниченной и не патриотичной, мне плевать. Но Кирилл обожал все эти тусовки и гламурные движняки, он был на них в своей стихии. Просто дышать не мог, не вытащив нас хоть раз в неделю на какой-нибудь вернисаж, благотворительный прием или вот такой показ.

Я на самом деле ненавидела это, но огорчать его мне не нравилось, поэтому я покорно позволяла обряжать меня как куклу и таскать за собой по этим мероприятия. Он просто лопался от гордости, когда ловил на мне восхищенные и похотливые взгляды других посетителей этих тусовок и слушал льстивые комплименты о том, какая мы сказочно красивая пара. Я спрашивала, понимает ли он, что все это по большей части неискренне, на что регулярно получала примерно такой ответ:

— Конечно, понимаю, мое сокровище! И все равно мне нравится видеть, как у всех окружающих мужиков на тебя встает, но при этом знать, что спишь ты только со мной.

В остальное время он прекрасно переносил, что в повседневной жизни я ношу удобную одежду вместо стильной и модной, предпочитаю борщ и шашлык из свинины устрицам и всяким там улиткам и скорее останусь в выходной валяться на диване перед телеком, нежели попрусь таскаться с подругами по бутикам, пополняя коллекцию шмоток, многие из которых даже никогда не увидят свет. На людях я играла роль его утонченной подруги, а дома спокойно могла быть сама собой, и нас обоих это устраивало.

Да, собственно, и подруг у меня нет. Перебравшись в столицу, я оставила в родном городке многие свои привычки. И одна из них — заводить подруг. Так что если мне и случалось ходить по магазинам, то только вместе с Кириллом. Вот уж кто любил это дело гораздо больше меня.

Сотовый в клатче завибрировал, и Кирилл бросил на меня недовольный взгляд. Я, виновато пожав плечами, вытащила гаджет. Мой спутник укоризненно покачал головой, но я кивнула ему, указывая на окружающих. Половина из присутствующих втихаря ковырялись в телефонах, изображая при этом, что страшно заинтересованы происходящим на экране. Кирилл нахмурился, но я заметила отблеск лукавой улыбки, затаившейся в уголках рта и глаз.

Я посмотрела на экран и поморщилась, чувствуя, как в сердце что-то тревожно кольнуло. Звонил Максим Григорьевич, что случалось считанные разы за те годы, что я уехала из дома. И то это было только в праздники, и наше общение заключалось лишь в формальных поздравлениях. Дань вежливости для людей, которых судьба случайно сделала членами одной семьи. Хотя так было не всегда, но это уже совершенно не важно.

— Я выйду, — шепнула я Кириллу, и он кивнул.

— Все нормально? — он, как всегда, нежно провел по моей ладони, прежде чем я поднялась.

— Пока не знаю.

Извиняясь на каждом шагу, я выбралась из зрительного зала. Вызов к тому времени уже закончился, и я набрала отчима сама.

— Васенька! — одно слово издалека, и без того растревоженное сердце сжалось острой болью предчувствия. — Девочка моя, с мамой беда!

Дыхание перехватило от того, как растерянно и беспомощно прозвучал голос мужчины, которого я помнила всегда непоколебимой скалой и образцом спокойствия и надежности в хаосе, творившемся временами в моей жизни. Раньше, не сейчас.

— Что случилось, дядя Максим? — в страхе прошептала я.

— Мама в больнице, Васенька. Инсульт!

— Господи Боже! Но как же? Она же еще молодая совсем! — сознание не хотело вмещать в себя эту новость.

Моя мама — такая красивая, что глазам больно, добрая даже с теми, кто этого не заслуживал, и заботящаяся обо всех на свете, кроме себя.

— Ты приедешь? — голос Максима Григорьевича доносился до меня как из другой Вселенной, и, видимо, спрашивал он уже не в первый раз.

— Да! Да, конечно. Я вылечу первым же рейсом, на который смогу взять билет.

— Пожалуйста, Васенька! Ты ей так нужна!

Автобус несся навстречу начинающему сереть горизонту. Прямого самолета до родного приморского городка не оказалось, и я долетела до Краснодара, спустя только несколько часов сев в междугородний автобус. На этом первом сегодня рейсе народу было немного. Хотя это только потому, что сезон отпусков еще не начался, иначе в любое время дня и в любой день недели здесь было бы битком, хоть туда, хоть обратно. Так, как было, когда я пять лет назад в спешке покидала родной город. Точнее будет сказать — бежала, сломя голову. Тогда тоже было такое же очень раннее утро. В другой жизни.