Седьмое небо

«Кто же тебе деньги за совет платить будет?» – презрительно осадил его колдун. – «Глупости то у каждого и своей довольно. А тут мудрость требуется: и житейская, и высшего порядка, да хитрость, да смекалка, да сообразительность, да знание законов человеческих, порядков, нравов и обычаев.»

«Верно говоришь,» – поддакнул дед Богдан. – «Ко второй голове обратиться не стыдно, коли своего ума не хватает или сомнения какие. А к тебе кто ж за советом пойдет?»

Аристарх обиженно притих, став с преувеличенным любопытством разглядывать потолочные брусья толщиной в тело человека и стены, украшенные искусно вырезанными звериными мордами. Нуждающиеся в умном совете один за другим скрывались во внутренних покоях. Стояла тишина.

Советчик оказался не так страшен, как вывеска. Оплывший жирком орлиный профиль был один и напоминал скорее грустного филина.

«Излагайте дело,» – устало зевнул филин, взмахом руки прервав приветствия. Наслушался за день, чего время зря терять.

«Скажи, добрый человек,» – осторожно приступил к делу дед Богдан. – «Вот ежели дал ты когда-то слово, по молодости, да по глупости, конечно, а держать его более сил никаких уж нет, то как бы избавить себя от непосильной ноши, да не прослыть человеком бесчестным?»

«И рыбку съесть, и на х… сесть?» – невозмутимо уточнил Советчик.

Груша смущенно хихикнула.

«Ну вроде как да,» – вынужден был согласиться дед.

«Честь сохранять обязательно?» – уточнил Советчик.

«Да,» – решительно заявила девушка. – «Иначе он никак не может.»

«Это усложняет дело. Иначе могли бы просто похерить. Сколько их под ногами валяется, несдержанных обещаний. Одним больше, одним меньше,» – зевнул Советчик.

«Никак нельзя.»

«Так пусть назад возьмет и дело с концом,» – пожал плечами Советчик. – «Материальная компенсация недовольным позволит уладить дело без ущерба репутации. Как показывает мой опыт честь стоит недорого. Бесчестье обходится значительно дороже. Пусть давший слово разыщет его и прилюдно возьмет обратно.»

На этом аудиенция была окончена. Потеряв интерес к посетителям, Советчик махнул рукой в сторону двери.

***

Товарищи вновь сгрудились вокруг стола. Позеленевший шар колдовского Слова тускло отблескивал в свете свечи.

«Ну давай, чего медлишь?» – поторопил колдуна Аристарх.

«Чего давай?» – огрызнулся тот. – «Не на пожар бежим. Ну как неверно что сделаем. Маяться потом до конца жизни.»

«Да чего ж тут можно неверно сделать? Сказано: взять в руки и публично забрать слово обратно.»

Колдун сердито засопел, обтер руки о штаны и бережно взял в руки шар.

«Я, колдун Терентий Кособрюхов, беру назад свое Слово, данное двадцать лет назад э … по ошибке, исполнить любое желание всякого, им владеющего.»

С минуту ничего не происходило, так что собравшиеся уже начали тревожно переглядываться. Потом с шара осыпалась на пол зеленая пыль. Терентий потер шар ладонью, и с него облетели уже целые хлопья. На глазах шар потерял последний блеск, посерел, потрескался и рассыпался в труху, неприглядной кучкой осыпавшейся на пол.

«Сработало!» – воскликнула Груша. – «Надо найти батюшку.»

Глава 20.

Безвыходных положений не бывает. Но если вы не видите выхода из сложившейся ситуации, поздравляю, Вы в него все же попали!

Для тех горожан, кто не мог найти выхода из безвыходной финансовой ситуации, столица предоставляла много возможностей.

Банкроты могли прогореть, вылететь в трубу или оказаться у разбитого корыта.

Прогоревший неудачник должен был кинуть в костер, разводимый специально для этой цели на городской площади раз в месяц, оставшееся имущество (зачастую это бывала лишь дыра в кармане да вошь на аркане), показывая обществу, что гол, как сокол. После чего официально считался банкротом, с которого взятки гладки. Костровым же постоянно приходилось подкладывать в огонь казенные дрова, имущества должников не хватало. И это неудивительно. Люди, у которых еще осталось хоть какое-то имущество, предпочитали оказаться у разбитого корыта.

Деревянное корыто, емкое и вместительное, дабы неудачник мог поместиться туда со всем своим семейством, стояло у городских ворот. Всякий входящий в столицу мог своими глазами сразу увидеть банкротов, с которыми дел вести не стоило. Для самого неудачника приятного было, конечно, мало – сидеть в допотопном корыте на виду у всего города в окружении потешающихся насмешников. Позор на его седую голову и все такое. Но все же это было лучше, чем третий из возможных вариантов заявить о своей финансовой несостоятельности.