Седьмое небо

«Да ладно, пусть пробегет потихоньку, а то нагоняй получит по службе,» – остудил его пыл второй. – «У них там в летней кухне сейчас самая запарка.»

Пользуясь благосклонностью старшего стражника Стась быстро пересек двор и юркнул куда-то под боковую лестницу.

«Стась, ты где был? Уж искать тебя хотели,» – стукнул его кулаком по спине крепкий малый в некогда белом фартуке.

«У девчонки задержался,» – ответил он.

«Ты? У девчонки? Не смеши,» – заржал крепыш.

«Ну и кто она такая? Как зовут? Ты ее провожал? Где живет?» – налетел и с наскока завалил вопросами третий юноша в фартуке – жизнерадостный толстяк с красными, лоснящимися от жара кухни щеками. Если бы в шеф-повара отбирали по внешнему виду, то у этого поваренка шансы были бы высоки.

«Неважно,» – равнодушно ответил Стась. Кухню он нашел по запаху – просто учуял откуда тянет жареным мясом, ванилью и апельсинами и пошел туда. Немедленно получил подзатыльник от помощника главного повара и был приставлен поливать смесью апельсинового сока, меда и горчицы тушки жарящихся на вертеле уток.

Круглощекий пухляш не обиделся: «Что, заважничал сразу? Ну расскажи кто она?»

«Вечером расскажу,» – пообещал Стась, рассудив, что этот увалень может оказаться ему полезен. То, что ему удалось с ходу найти кухню – большая удача. Все время так везти не будет. На территории резиденции вполне можно было заблудиться. Этот недалекий, судя по всему, увалень станет его проводником.

Вечерняя суета на кухне продолжалась еще около часа после того как наверх были поданы десерты: апельсиновое желе и сладкие пирожки с ягодами, осторожно перемыты серебряные блюда и кубки со стола Льва 16 и глиняные миски от ужина прислуги, начищены неподъемные котлы и гневно шипящие от горячего масла сковороды, свалены в бадью объедки для свиней и до блеска отдраены каменные плиты пола. Уже с рассветом кутерьма начнется сначала.

Толстяк облегчил Стасю задачу тут же схватив его под локоть и потащив за собой. Это было кстати. Коморку, где ночуют поварята, он по запаху не нашел бы.

Руки и ноги Стася слушались уже хорошо, недостаток роста был почти не заметен. А вот легкость в членах, отсутствие боли в пояснице и скрипа в коленях колдуна радовали. Обладание юным телом прыщавого поваренка имело целый ряд преимуществ. Впору было оставить его себе. Жаль, что не получится.

Вложить свою душу в чужое тело можно было ненадолго. Лишь пока его истинный обладатель, одурманенный зельем, крепко спал. Душа Стася спала, уютно устроившись в левой пятке, а тело, к которому Терентий уже вполне приспособился, расхаживало по резиденции правителя в поисках короба вранья. Тело же самого колдуна лежало на постели в задней комнате его лавки. Он был ни жив, ни мертв. Рядом сидела испуганная Груша, тоже ни жива, ни мертва, отгоняя вездесущих мух.

Подумать только, вложил душу! Такое не каждому колдуну под силу. Это было потруднее даже, чем сотворить из мухи слона, как великие колдуны в дедовские еще времена. Знали бы люди на что он способен! От клиентов отбоя бы не было. Но еще лучше будет, если об этом никто никогда не узнает, включая хозяина этого прыщавого тела. Лев 16 такого не потерпит. И никакие магические способности Терентия не спасут. Он окажется в темнице, где из него вытянут все жилы и выпустят кровь капля за каплей. Колдун поежился.

Пухляш, тем временем, дотащил Стася до узкой лестницы, ведущей на второй этаж какого-то невзрачного строения, и быстро стал подниматься наверх, засыпая друга вопросами, будто горохом из рваного мешка.

«Груша. Ее зовут Груша,» – сказал Стась-Терентий.

Толстяк всплеснул руками: «Надо же как красиво! Вот у нас в деревне тоже одна Груша была, так у нее имелись вот такие яблочки. А у твоей как?» И дружески толкнул приятеля в бок.

Терентий, конечно, помнил, что в определенном возрасте главной темой разговоров юнцов являются девы, девушки, девчонки и девицы. Но ему то требовалось совсем другое. Перво-наперво, выяснить, как болтливого толстяка зовут. Они с ним, похоже, приятели. Хотя его перемазанные чем-то сладким пальцы оставляли следы на Стасином почти белом фартуке, колдун преодолел отвращение и взял краснощекого за руку: «Слушай, здоровяк, уморился я сегодня, сил нет. Давай завалимся на койки, а там поболтаем.»

«Ты перегрелся?» – деловито осведомился пухляш. – «Сейчас вечерняя поверка будет.» И потопал вверх по скрипучей лестнице. Терентий подался за ним, уткнувшись взглядом в болтающиеся при каждом шаге завязки фартука на круглом заду товарища. Как же его все-таки зовут?