Седьмое солнце

– Думаю, пора возвращаться.

Генри все еще оставался в недоумении, он кивнул и рассеянно пробормотал:

– Да-да, и вправду пора.

Всю обратную дорогу Роуз проклинала себя за то, что дала волю чувствам. Она не волновалась о том, что подумал Генри, ее терзало то, что она чуть было не нарушила правила. Казалось бы, что в этом такого? Никто и не узнал бы, но для Кларк было важно, что она знала сама. «Blackhills» стал ее домом, островком спасения. После того ужаса, в котором Роуз жила до четырнадцати лет, она и рассчитывать не могла, что попадет в место, которое даст ей все – цель, обучение, работу, мотивацию, друзей, будущее. Всего этого не было бы, не повстречайся ей мистер Джонсон тем страшным летним днем. И как она решила отплатить человеку, который подарил ей шанс стать кем-то?

Роуз не пыталась найти оправдание, она корила себя за то, что отвлеклась от главной цели и дала себе послабление за пережитые боль и страх в плену. Кларк быстро взяла себя в руки и решила вернуться к прежней себе – целеустремленной, сосредоточенной и бескомпромиссной. Она разрешила Генри помочь ей забраться в окно, на этом хотелось поставить точку.

– Тебе лучше придумать на сегодня другое занятие, я буду весь день на процедурах, у меня вряд ли найдется минутка побыть с тобой. Зря потратишь время.

Роуз пыталась говорить уверенно и твердо, но голос то и дело подрагивал. Она старалась смотреть Генри в глаза, но то и дело опускала взгляд, растерянно перебирая пальцами. Внутри все переворачивалось, она разрывалась на части от чувств. Роуз знала, что для нее важно и не хотела предавать мечту, но с другой стороны, она была так счастлива в компании Генри. А теперь своими же руками выпроваживала его, осознавая, что это значит на самом деле.

Генри все понял. Ему не нужно было объяснять. Оба знали, что времени у Кларк полно, ведь они проводили каждый день вместе. Парень мрачно улыбнулся, пару мгновений смотрел в пол, а затем взглянул в глаза Роуз и произнес тихим тоном, полным смирения, горечи и понимания:

– Я тебя понял.

Было видно, что он не хотел просто так уходить. Уотерс замялся в нерешительности, но в итоге развернулся и уверенным шагом покинул палату через дверь. Его руки были опущены, а пальцы сжаты в кулаки.

Роуз еле стояла на ногах, когда шаги Генри затихли в коридоре. Она не плакала. На автопилоте переоделась обратно в пижаму и с головой зарылась в одеяло. Если она будет спать, то медсестра не станет беспокоить. Но Роуз не хотелось спать, она размышляла о правильности сделанного выбора. Генри был счастьем под знаком вопроса в ее уравнении. Закончить «Blackhills» и получить хорошую работу – цель, к которой она стремилась последние годы, и только это делало ее счастливой.

Роуз хорошо помнила события, которые привели ее в школу, поэтому и выбор был для нее очевидным. Хоть и болезненным. Генри одним своим присутствием давал ей то, о чем она всегда втайне мечтала. Лишенная любви и заботы девочка внутри нее нуждалась в том тепле, которое он мог подарить. Другая недоверчивая часть души считала, что это сомнительный повод рисковать всем, к чему она так долго стремилась. Где она окажется, отними у нее «Blackhills»?

Джонатан Джонсон забрал до смерти напуганную Роуз Кларк из детского распределителя. Она попала туда после очередного эпизода домашнего насилия, который на тот раз вышел из-под контроля ее горе-матери и стал общественным достоянием. Роуз было больно вспоминать те события, но она намеренно причиняла себе страдания, чтобы отсеять сомнения и укрепить веру в то, что для нее действительно важно.

В тот переломный день почти четыре года назад Роуз пробралась в комнату матери, чтобы поспать на кровати. У самой Роуз не было своей комнаты, а ее спальным местом служило старое раскладное кресло, расположенное в маленькой грязной кухне, окна которой выходили на шумную улицу. Квартира располагалась в неблагополучном районе. Пьяные сборища во дворе редко стихали раньше утра. Постоянные крики, песни и драки сопровождали каждый день.

Мать отсутствовала дома уже несколько суток. Она часто вот так пропадала, не оставив дочери ни еды, ни денег. Роуз совсем устала и обессилила. С улицы вновь доносились возгласы местных пьяниц, стояла невыносимая жара, и закрыть окно было смерти подобно. Кроме того, учебный год близился к концу, и Роуз много времени уделяла урокам, чтобы получить отлично по всем предметам.