Сегодня вечером и всегда (сборник)

Зная, что вряд ли ей удастся освободиться от его хватки и не вызвать этим пересудов, Ливи небрежно спросила:

– А как ты?

– Время тянулось очень долго. – Они втиснулись в лифт. – Я скучал по тебе.

– Перестань, Торп, – оборвала его Ливи.

– Перестань что? Скучать по тебе? Я буду рад, если ты перестанешь избегать меня.

– Я просто была очень занята. – Толпа в лифте притиснула ее к Торпу. Перехватив сумку другой рукой, он обнял ее за плечи.

– Очень много народу и тесно, – любезно объяснил он в ответ на ее сверкающий негодованием взгляд. В лифте пахло табаком, одеколоном и немного потом, но все запахи перебивал ее аромат, сладкий и чистый. Торп с трудом поборол желание зарыться лицом в ее волосах и забыть обо всем.

– Сейчас ты что-нибудь натворишь, да? – спросила она тихо, под шум голосов.

– Если хочешь, – согласился он. – Я бы с удовольствием поцеловал тебя, Ливи, – прошептал он ей на ухо. – Прямо здесь, прямо сейчас.

– Не смей!

Она не могла оттолкнуть его у всех на глазах и только сверлила яростным взглядом. И это была первая ошибка.

Его губы были в нескольких дюймах от ее лица. Смеющийся взгляд не отрывался от ее глаз. И она вдруг почувствовала неодолимое желание. Ливи окаменела, но не потому, что его рука крепко сжимала ее плечо, просто взгляд был спокойный и понимающий, что с ней творится.

– Ладно, Ти Си, кончай представление.

Торп не ответил. Он только улыбнулся, глядя на нее. Они вышли из лифта, и он повел ее по коридору.

– Мы оставим представление на потом.

Очнувшись от транса, Ливи отступила в сторону так, чтобы он не мог коснуться ее рукой.

– Этого «потом» не будет, – отрезала она и мысленно послала себя к черту, заняв место в комнате для прессы.

Информация Торпа заняла меньше тридцати минут, и репортеры бросились доканчивать собственные сообщения. Торп наконец добрался до своей комнаты. Он уже сутки был на ногах. Раздеваясь на ходу, он устремился в душ.

Ливи вошла к себе, позволив посыльному внести ее сумки. Она немного подождала, пока он суетливо отдергивал занавески и проверял наличие полотенец. Все, что ей сейчас требовалось, это чай, а потом постель.

«Постреактивная вялость», – утомленно подумала Ливи и сунула фунтовую бумажку в руку посыльного. Почему ее сестра никогда от этого не мучается? Прошивает себе туда-сюда пространство и время в реактивном самолете – и хоть бы что. Будь на ее месте Мелинда, она бы не сидела сейчас с чашкой чаю в тишине. Она бы уже мчалась наслаждаться ночной жизнью Лондона.

Ну, да бог с ней, с Мелиндой. У нее свои проблемы. «Я уже двенадцать часов на ногах, – вздохнула Ливи. – А завтра не будет ни минуты свободной».

Посмотрев на себя в зеркало, Ливи заметила легкие следы усталости. Не надо, чтобы камера это запечатлела. Чашка чаю, беглый просмотр заметок, сделанных в самолете, и спать, решила она. Она уже шла к телефону, чтобы сделать заказ, но тут раздался стук в смежную дверь.

Ливи нахмурилась и недовольно вздохнула. Неужели это кто-нибудь из репортеров желает общества? Боже, как некстати. Пропади они все пропадом.

– Кто там?

– Всего лишь еще один представитель прессы, Кармайкл.

– Торп! – негодующе вырвалось у нее. Не осознавая, что делает, она щелкнула замком и открыла дверь. Торп опирался о косяк и улыбался. На нем был только выношенный махровый халат, волосы влажные от душа, от него пахло мылом и лосьоном для бритья.

– Что ты здесь делаешь? – набросилась на него Ливи.

– Сообщаю новости. Это моя работа.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, – процедила она сквозь зубы. – Что ты делаешь в комнате, смежной с моей?

– Случайное совпадение, это мой номер.

– Сколько ты заплатил портье за такое совпадение?

Он усмехнулся.

– Очень неудачно. Подумай и спроси снова. – Он взглянул на ее ноги в чулках. – Куда-нибудь собираемся?

– Нет, не собираюсь. – Ливи сложила на груди руки и приготовилась произнести горячую отповедь.

– Вот и славно. Я тоже предпочитаю провести уютный вечерок в домашней обстановке.

Он шагнул было в ее комнату, однако Ливи толкнула его в грудь.

– А теперь послушай меня, Торп.

От ее резкого движения борта халата разошлись еще больше. Довольно темные вьющиеся волосы покрывали его грудь до пояса. Он по-прежнему улыбался, нисколько не смущаясь. Ливи отдернула руку.

– Ты просто невыносим.

– Стараюсь.

Он накрутил на палец ее локон.

– Если же ты хочешь куда-нибудь пойти, – начал он.

– Никуда я не хочу, – в ярости перебила его Ливи, – но уютного домашнего вечерка не будет тоже. Я хочу одного, чтобы ты понял…

– А разве коллеги в чужой стране не должны держаться вместе?

Боже мой, он вел себя как мальчишка, и Ливи вдруг захотелось повиснуть у него на шее и заболтать ногами. Она закрыла глаза, представив себе на секунду, что она так и поступила. Нет, какой ужас!

– Ну почему ты не можешь оставить меня в покое? – с досадой произнесла она.

– Ливи, это не принято, чтобы мужчина оставлял свою невесту в одиночестве.

Он говорил так убедительно, что прошло секунд десять прежде, чем Ливи поняла смысл фразы. И что ей делать с этим безумцем?