Сеятель Ветра

Камаэль вздохнул и потер подбородок. Беспорядки на Небесах и в Преисподней были не самой важной проблемой. Все указывало на то, что он все-таки дожил до Дня гнева. Вести, которые успел передать ему Даймон, не казались бредом тяжелораненого. Для тотальной войны конца света, развязанной Антикреатором, момент никогда бы не был подходящим, но трудно себе представить худшее время, чем революция в Царстве. Тем более что единственный ангел, способный остановить Сеятеля, указанный в пророчестве, именно сейчас борется за свою жизнь, и многое указывает на то, что вполне даже может проиграть эту битву.

Камаэль снова кинул взгляд на постель больного. Потер уголки уставших глаз. «Я не создан для политических игр, – подумал он. – Фактически и он тоже. Мы оба должны оставаться Рыцарями Меча. Честь, кровь, адреналин и немного веселья. Но все пропало, чертова задница, все бесповоротно пропало». Он снова вздохнул, потер кулаками щеки. Ему трудно было поверить, что под кучей грязных одеял дрожит Абаддон, гордый, свирепый, неукротимый Ангел Меча, его друг Даймон Фрэй. Камаэль не предполагал, что может дойти до чего-то подобного. Он беспокоился скорее о Габриэле и остальных архангелах. Он стремился узнать что-то про Разиэля, когда его вдруг нашел посланец от Игниса Инфлексибилиса, лидера саламандр, с сообщением о том, что они нашли тяжелораненого Даймона на далеких пустошах Вне-времени. Камаэль отреагировал мгновенно. Благодаря помощи Самаэля и подданных Игниса он смог доставить друга в безопасное место на Земле. Потому что в Царстве ему был вынесен приговор и он объявлен в розыск за «участие в заговоре предателя Габриэля». Но, к счастью, он не должен опасаться за преданность саламандр. Игнис с самого начала встал на сторону архангелов. Саламандры, духи огня, как и остальные духи стихий, хотя в иерархии они были ниже крылатых, радовались некоторой автономии. Они жили в вулканических или пустынных районах Вне-времени, собрали свою армию, подчиняющуюся Царству, и провозгласили собственных лидеров. Габриэль после прихода к власти положил конец полной зависимости, а скорее особому виду рабства, применяемому к духам стихий, джиннам и гениям. Он освободил их, наделяя статусом подданных Господа. Таким образом, он обзавелся полностью преданными гражданами, поскольку был единственным гарантом, сохраняющим установленные им самим правила. В Царстве высокого ранга ангелы, особенно старые, привыкшие к полной власти над низшими существами, резко высказывались против, но Джибрил не обращал на них внимания. В саламандрах он обрел отличных лучников и легковооруженную пехоту, в сильфах, духах воздуха, разведчиков и связных, в гномах, подчиненных стихии земли, горных рабочих, металлургов и оружейников, а благодаря тритонам он имел контроль под поверхностью Праокеана. Гении, как всегда, владели основами образования, по крайней мере умели читать и писать, повышали общий уровень цивилизации в довольно отсталой Лимбо, где осела их самая многочисленная группа. Большая часть гениев занималась медициной, простыми юридическими консультациями и начальным образованием, с чем в провинции всегда были проблемы. Ближе всего к их положению были джинны, которые служили в богатых домах или входили в состав частных вооруженных отрядов магната. Большинство джиннов всегда оставалось в распоряжении темных, в Царстве их самой многочисленной группой владела София. Саламандры редко вступали в ряды наемных войск, а еще сложнее было увидеть огненного духа, которого использовали в качестве слуги. Они независимые существа, гордые, привязанные к традициям и чтущие честь. Поэтому за предоставленную свободу питали к Габриэлю благодарность, наибольшую из всех освобожденных некрылатых.