Сеятель Ветра

Наемники добрались до калитки в стене. Минуту царило легкое замешательство, когда двух смельчаков, коснувшихся ручки, охватило пламя, но Атанаэль презрительно ухмыльнулся на такую примитивную защиту и сломал блокаду одним магическим словом. Дорога была открыта. Хийя не могла использовать никакое сильное заклинание, которое могло б навредить такому количеству солдат, защищенных магом уровня Атанаэля, без реальной угрозы уничтожения замка вместе с его жителями. Ей оставалось только бежать. Но к этому она тоже была не готова. Не могла использовать силу и перенестись в любое место во Вселенной, поскольку такое умение было доступно только светлым, архангелам Трона. Большую часть своей жизни она провела на острове, путешествовала мало, поэтому не позаботилась о летающем ковре или хотя бы о его кусочке. Ей этого не требовалось. Когда она хотела посетить Габриэля, Разиэля или Михаэля, то они прибывали за ней лично или отправляли доверенного посланника. А сейчас отсутствие магической тряпки может стоить ей жизни. В зеркале он увидела, что отряды дошли уже до сада.

Бледная, она повернулась в сторону открытых дверей лаборатории. Она старалась сохранять хладнокровие, но это давалось ей с трудом. Она никогда в жизни еще не стояла лицом к лицу с реальной опасностью. «Думай! – приказала она себе. – Ты же могущественная ведьма!» Что она могла бы в такую минуту использовать? Быстрым шагом Хийя прошлась вдоль стола, заметила, что нервно заламывает руки. Никоим образом она не может позволить себе панику. Или капитуляцию. Она закрыла глаза, и сразу же перед ней появилось тонкое лицо в окружении черных волос, с бездонными зрачками с фосфоресцирующим зеленым ободком, напоминающим нефритовый перстень. Ее охватила волна сожаления, но одновременно и решительности. Она ударила кулаком правой руки в ладонь левой. Она не может умереть! Решение появилось само, словно она прочитала его в глазах Даймона. Это было очень рискованно, почти самоубийственно, но что она теряла? Если она не может покинуть остров, тогда исчезнет. Перенесется в другое измерение, область между мирами, пустоту, где не существует времени и жизни. Великие маги отправлялись туда помедитировать, или отдохнуть от жизни, или спрятаться от опасности. Это будет настоящее исчезновение, не примитивные чары невидимости. Если бы она использовала такую банальную уловку, Атанаэль сразу же обнаружил бы ее. Погибла бы униженной.

Она сжала губы, собрала полы платья и уверенным шагом вернулась в лабораторию. Заклятие небытия относилось к исключительно трудным и рискованным. Требовалась абсолютная концентрация и время, и этих двух факторов очень не хватало. Она несколько раз сделала глубокий вдох, стараясь по возможности успокоиться. Рука, что потянулась за необходимым аксессуаром, немного дрожала. Хийя зажгла свечу, черным и красным мелом начала вырисовывать на полу сложный узор. Вздрогнула, когда со двора донесся шум открываемых ворот, испуганные голоса слуг, топот ног и пронзительный крик нимфы. Мел в ее руке дрогнул, и сложный узор перечеркнула толстая линия. В эту же секунду перед глазами ангелицы появилась картинка разъяренных солдат, разрушающих ее дом. Разбитая мебель, выбитые окна, тела фавнов с разбитыми черепами, изнасилованные нимфы, горгульи с распоротыми животами, запутавшиеся в собственных внутренностях. И Сапфир. Прекрасный Сапфир с дико оскаленными зубами, голубой шерстью, заляпанной кровью, словно ему на спину накинули красное одеяло, и ониксовыми глазами, полными сожаления и ненависти. «Господи, – подумала она. – Я не могу их оставить. Это мои подданные, мои слуги. Они доверяют мне, а я не имею права их бросить. Я должна сделать что-то, что еще никто до этого не осмелился сделать. Перенести в небытие и вернуть назад весь остров». Когда она приняла это решение, то почувствовала странный холодный покой. Руки уверенно, хотя и неосознанно, чертили знаки, разум без усилий постигал новые уровни концентрации. Реальность сжалась, сосредоточившись исключительно на заклинании. Хийя впала в своего рода транс, трудный для осознания, но необходимый при таких сложных заклинаниях. Она чувствовала, как сгущается сила. Энергия переполняла ее, разливалась вокруг, словно неумолимая волна, которую она вызвала на море, но более могущественная, во много раз могущественнее. Четко и ясно она увидела тропинку света, напоминающую блестящую ленту, начало которой исчезало где-то посреди отмеченной холодными отблесками звезд темноты, в которую превратился пол лаборатории. Хийя дрожала. Ее пальцы спазматически сжались, губы приоткрылись, обнажая стиснутые зубы. Она забыла об острове, нападении, о собственном существовании. Значение имела только сила.

– Стерва! – услышала она крик над самым ухом. Голос был переполнен ненавистью и триумфом.

Уже перед собой она увидела вспотевшее лицо Атанаэля, искривившееся от ненависти. Фиолетовые волосы выглядели как веревки. Тропинка света размылась, погасла, но не исчезла. Хийя отчаянно пыталась не потерять ее из вида.