Сеятели смерти. Задание — Токио

«Мерседесом» управлял шофер в форменной куртке, сзади сидели два пассажира. Я смог разглядеть, что одним из пассажиров была женщина и что под тсозырь-ком форменной фуражки водителя, напомнившей мне ту, что носил наш пропавший друг Кроу-Бархем в роли услужливого возницы, виднелось лицо шофера, в котором было явно что-то от Фу Маньчу. И хотя азиаты, обитающие в Британской империи, возможно, и не собирались меня убивать, у меня почему-то возникло подозрение, что я проживу дольше, если буду действовать так, как будто этот имеет подобное намерение.

Я передернул рычаг переключения скоростей с предпоследней передачи на последнюю и вжал акселератор до отказа. «Спитфайер» припустил вперед, взвизгнув всеми шестеренками и исторгнув рык и дым из выхлопной трубы— уж очень грозен был этот маленький хищник. Сидящая рядом Вадя, потревоженная резким рывком, сонно встрепенулась и поглядела на меня. Мне было приятно осознавать, что я не единственный агент в мире, подверженный простым человеческим слабостям.

— Ты бы лучше побыстрее напудрила носик, милая, — сказал я. — А то, может быть, другого случая не представится.

«Мерседес», отставший на какое-то время, показался снова. Он стремительно приближался. Я вписал «спитфайер» в два крутых поворота, не снимая ноги с педали газа — как я уже говорил, миниатюрные британские автомобильчики, может быть, и хрупкие с виду, но очень легки в управлении. Я немного оторвался от преследователей. Полуторатонный седан, сколь бы хорош он ни был, не мог так же резво брать виражи, как юркий спортивный торопыжка, вдвое его меньше и легче. Потом дорога побежала прямо и я услышал, как он задышал мне в затылок — похожий на огромного носорога, мчащегося с намерением нас растоптать.

— Мне кажется, за нами следует мадам Линь, — спокойно сказала Вадя.

— Черт возьми, да для тебя все азиатки— мадам Линь. Ты только и думаешь, что об этих мадам Линь, — усмехнулся я. — Ты хочешь сказать, что эта женщина и впрямь существует? Прими мои поздравления.

— Она могла опередить нас, если поторопилась выехать из Лондона.

— При том, как я бережно обращаюсь с этой игрушкой, она могла отправиться в путь пешочком и все равно нас обогнать. Так, ну я не могу больше держать дистанцию. Эта чертова дорога не слишком-то петляет, а для ровных участков у нашего малыша слишком мало силенок — в особенности, чтобы бегать наперегонки с «мерседесом». Там стволы еще не показались?

— Пока нет. Но мужчина с заднего сиденья пересел вперед. Он опускает свое окно.

Я снял одну ладонь с руля, залез себе за пазуху, вынул револьвер и кинул его Ваде на колени.

— Воспользуйся этим. Твоя автоматическая пукалка едва ли прострелит бронированное стекло, а в этом шикарном лимузине, вполне вероятно, стоят как раз «пуленепробивайки». Но только прошу тебя об одном, милая!

— О чем? — Она раскрыла барабан и проверила патроны.

— Умерь свои кровожадные инстинкты. Если ты пристрелишь водителя, он может повернуть баранку не туда, куда надо, и врезаться прямехонько в нас. Просто сыпани ему в рожу осколками ветрового стекла, чтобы он малость оробел, ладно? А на потоки крови и разбрызганные мозги полюбуешься как-нибудь в другой раз.

Вадя коротко рассмеялась.

— Ты просто хочешь сказать, что у тебя нет желания корежить этот автомобиль, потому что в нем может находиться твоя жена. Ты считаешь, что они могли привезти ее с собой из Лондона?

Наверное, я и в самом деле изрядно устал. Такая мысль даже не пришла мне на ум, но времени на обдумывание сейчас не было. Впереди дорога начинала расширяться, и «мерседес» стал петлять позади нас в надежде проскочить вперед.

— О’кей, я открываю ворота. Добро пожаловать! — крикнул я.

Что-то со странным шлепком шмякнулось о мягкую крышу «спитфайера». Одновременно я услышал снаружи звук выстрела. Пуля вошла куда-то в полочку под приборным щитком, прямо перед моим носом. Это обстоятельство развеяло все мои сомнения относительно враждебных намерений наших преследователей. Я резко бросил машину в сторону, давая им понять, будто меня ранило и я перепугался, и оставил справа свободный коридор.

Огромный седан просвистел мимо. Вадя дважды выстрелила. Даже несмотря на вой ветра и рев моторов, тупорылый «тридцать восьмой-специальный» создал солидный звуковой эффект. Боковое окно «мерседеса» разлетелось вдребезги, а на ветровом стекле прямо перед глазами шофера расцвел замысловатый цветок трещин от пуль, которые прошли косо вверх сквозь переднюю часть салона. Ослепший на мгновение шофер, резко вильнул в сторону, и «мерседес» ударился о дорожное ограждение. В зеркале заднего вида я успел заметить, как могучий седан пропахал еще несколько ярдов и остановился, после чего исчез за поворотом.

— Что-то случилось с моей рукой, — сказала Вадя. — Похоже, все косточки переломаны. Ну и пушку ты носишь в кармане! Вот, я возвращаю ее тебе. Что ты делаешь?

Я свернул на проселок, бегущий по зарослям не то можжевельника, не то вереска, не то ракитника — уж не знаю, как называется это местное растение.