Сейчас или никогда

— В то время мне это казалось вполне приемлемым, — тихо проговорила Роан. — Я не сознавала, каково это — не видеть тебя рядом многие месяцы. Я была наивной дурочкой и не понимала, что такое настоящее, сильное чувство, поэтому и не сомневалась, что так будет лучше.

— А меня такая совместная жизнь не устраивала с самого начала. Я хотел, чтобы ты была со мной постоянно, каждую минуту. С восхода и до заката — и наоборот. Я тебя безумно любил, Роан.

— Иногда я в этом сильно сомневалась. Особенно в самом конце.

— Я не мог тебя сломить, ты упрямо шла напролом. Если бы ты так же любила меня, то пересилила бы свое дурацкое упрямство и поехала со мной. Ведь ты прекрасно знала, что я свои планы изменить никак не мог. Но ты сказала, чтобы я никогда не возвращался, что ты не хочешь меня больше видеть.

— Мне казалось, что ты меня в некотором смысле наказываешь.

Арден снова свел брови на переносице.

— Наказываю?

— Да. За то, что я осмеливалась высказывать свое мнение. За это меня всегда наказывали родители. Я так по тебе скучала, что сердце разрывалось на части. Мне безумно не хватало твоей любви, теплоты, чувства уверенности, которую ты в меня вселял. Но я думала, что не могла всего этого от тебя принять. Ведь я стала такой независимой, сама вершила свою судьбу. У меня была цель, и я всем о ней сообщила. Поэтому, когда ты так и не вернулся, я расширила свой салон.

— И стала еще сильнее, круче, упорнее?

— Вот именно, — с горечью согласилась Роан, понурив голову. — Я постаралась забыть о тебе, выбросить тебя из сердца, словно тебя и вовсе не существовало на белом свете. Я уговорила себя не думать о том, что ты мне нужен — что мне вообще кто-либо нужен. Поэтому, когда Хетти настояла на моем приезде в Штаты, я твердо решила вести себя спокойно, равнодушно… И придерживалась этой тактики, — мрачно добавила она, — потому что знала по собственному опыту, как губительно эмоции влияют на чувства.

— А если бы я иначе отнесся и к тебе, и к твоим чувствам, ты бы поехала со мной?

— Наверное, да… Не знаю. Правда, не знаю. — Роан вздохнула. — Я никогда даже не подозревала, что чувства могут полностью завладеть человеком, да я вообще в них не верила. Мне хотелось всего и сразу, но я не знала, что выбрать, за что хвататься в первую очередь. Крохотные проблемы, едва возникнув, обретали глобальные масштабы… А в последние дни перед нашим… расставанием я наконец-то собралась с духом и решилась поговорить с тобой по душам, но у тебя, к сожалению, не нашлось для меня времени…

— Время — враг влюбленных, — буркнул Арден. — Мне непременно надо было присутствовать на очень важном для меня аукционе; я боялся опоздать, иначе неминуемо проворонил бы чрезвычайно выгодную сделку. А в результате — год отчаяния и тоски.

— Но ведь ты мог поговорить со мной, все объяснить, а вместо этого грубо заявил, что не можешь позволить себе выслушивать детские глупости.

— Я так сказал?

— Да.

Лицо Ардена скривилось в болезненной гримасе.

— Мда… не очень-то тактично.

— Не могу не согласиться. Ты вообще обращался со мной как с малолетней дурочкой, не способной на какие-либо серьезные решения, мои заботы ровным счетом ничего для тебя не значили. А для меня все это было очень важно, Арден, поверь мне. Я всю жизнь стремилась стать личностью, чтобы ко мне относились с уважением… Меня безумно унижало, когда мои идеи отвергались с ходу, как абсолютно не имеющие смысла.

— Ну, уж такого я никогда не говорил.

— Но ты ведь даже не обсуждал их со мной, не давал мне возможности что-либо объяснить! Почему? — Голос Роан предательски дрогнул. — Скажи, почему ты не желал ко мне прислушаться?

— Я… я не знаю, — признался Арден. — Ну, наверное…

— Просто ты считал меня этаким капризным ребенком и ждал, что если топнешь ногой, то я притихну и буду беспрекословно тебя слушаться, подстраиваться под твои планы, ибо мои «глупости» в твоих глазах не стоили и выеденного яйца. Ты упорно отказывался видеть во мне самостоятельную женщину.

— Да нет же, Роан, нет! Неужели ты думаешь, что я принимал тебя за пустышку?

— Не за пустышку, конечно, а за нечто… декоративное, — не могла не упрекнуть его Роан. — А я, представь себе, ненавижу подобных женщин!

Арден расплылся в довольной улыбке.

— Вот тут я не могу с тобой не согласиться. Полностью поддерживаю твое мнение.

— Знаю.

— Я считал, что ты слишком многое на себя берешь, что замахнулась на кусок пирога, который тебе не откусить. Я очень хотел, чтобы ты была рядом, и никак не мог понять, почему бы тебе не открыть такой же салон здесь, в Америке. На своей родине я не последний человек, у меня обширные связи в деловых кругах, я бы мог тебе помочь…