Сейф дьявола

Этого было уже достаточно, но она хотела иметь твердую уверенность. Поэтому, развернувшись, поехала назад по той же улице, по которой подъезжала к кондитерской. У первого же поворота она обнаружила светлую «симку», прижатую к могучему каштану…

18

— Это совершенно иной взгляд на операцию «Утренняя звезда», — задумчиво сказал Штрайтцер, — очень смелый, мистер Говард.

Американец улыбнулся:

— Я лишь доработал до конца вашу информацию, вот и все.

— Вам будут нужны мои люди?

— Конечно, — кивнул полковник. — Мне потребуется Крайски: в операции будет задействован его агент…

Штрайтцер, улыбнувшись, перебил его:

— Я мог бы вам предложить также Сантанелли. Он участвовал в нескольких подобных операциях.

— И Галву, — добавил полковник, — хотя он и не участвовал в подобных операциях.

Штрайтцер лишь заморгал, но ничего не сказал. Говард взглянул на часы. Было одиннадцать.

— Теперь, Штрайтцер, отдайте распоряжение, чтобы все телефонные разговоры в вашей фирме записывались. Вы лично будете отвечать за то, чтобы записывались действительно все разговоры и чтобы об этом никто не знал!

Директор фирмы ТАНАСС сразу же отдал соответствующие распоряжения.

— А сейчас вызовите Галву, — продолжал приказывать американец.

Галва, только что вернувшийся со свидания с Райн, вошел в кабинет с приветливой улыбкой.

— Присаживайтесь, мистер Галва, — предложил Говард. Петр сел в ожидании, что за этим последует. Штрайтцер молчал, а Говард не спешил. В кабинете воцарилась тишина.

— Мы договорились с мистером Штрайтцером, — наконец произнес американец, — что вы будете руководить одной важной акцией. Приготовьтесь к выезду на несколько дней. Вылет сегодня. Я буду ждать вас ровно в двенадцать. Получите подробные инструкции!

— Слушаюсь, сэр, — кивнул Галва.

«Похоже, что наступает момент разгадки ребуса Говарда», — с удовлетворением подумал он.

Петр попросил секретаршу подготовить ему дорожный чемодан, заперся в своем кабинете и попытался разобраться в положении дел. В том, что американец ничего не сказал о деталях операции, не было ничего необычного: подробности проведения важных акций доводились до исполнителей в последние минуты. Необычным было, пожалуй, то, что ему дали лишь час на подготовку.

В том, куда, собственно, ему придется лететь, Галва не сомневался. Если это будет Стамбул, то акция вряд ли имеет что-то общее с Чехословакией и ему не нужно будет ломать голову, как ее провалить. Когда интересы американцев в области разведки сталкивались с французскими или английскими, Галва всегда прилагал максимум усилий, чтобы добиться отличных результатов. Потому что там, где двое дерутся…

Но ему следовало бы известить Райн, что он улетает, хотя и не знает куда. Галва протянул было руку к телефонной трубке, но остановился. Он знал, что Штрайтцер имеет привычку иногда записывать телефонные разговоры. Вполне вероятно, что это делается и в данный момент.

— Пойду куплю кое-что для поездки, — сказал Галва секретарше.

Универмаг Некермана находился в десяти минутах ходьбы. Галва зашел в отдел мужского белья и купил две пижамы. Затем попытался дозвониться до Райн, не подозревая, естественно, что Гита еще не успела вернуться домой из-за слежки, установленной за ней Йохеном Ноймайером.

Теперь ему не оставалось ничего иного, как использовать канал связи, к которому они прибегали только в крайних случаях. Галва зашел в первый попавшийся цветочный магазин и попросил элегантную продавщицу подобрать ему десять чайных роз. Продиктовал адрес Гиты и попросил, чтобы розы были доставлены еще сегодня. Этот романтический подарок должен был рассказать Райн, что он неожиданно уезжает на десять дней и у него нет возможности информировать ее об этом.

Кроме того, Галва попросил завернуть пять тюльпанов, которые преподнес секретарше.

— Это вам, Гертруда, — улыбаясь, сказал он.

— Благодарю вас, герр Галва, — засмущалась пятидесятилетняя Гертруда и поставила цветы в вазу.

19

— Значит, вы не уследили за этой женщиной даже в течение нескольких часов! — злился Йохен Ноймайер.

— Мы следили за ней до кондитерской, — объяснил расстроенный агент, — а потом она устроила нам карусель и исчезла. Она оказалась чересчур резвой.

Это объяснение не успокоило Ноймайера.

— Я же вас предупреждал!

— Предупреждали, — согласился агент, — только она выкинула фортель, которого мы не ожидали: развернулась и поехала нам навстречу.

— Ладно, — махнул рукой Ноймайер. — На кого оформлена машина, на которой она ездит?

Мужчина заглянул в записную книжку:

— Гита Райн, Мюнхен, Южная улица, один.

— Да, вы ее здорово напугали… — заворчал Ноймайер, не испытывая радости, пошел докладывать обо всем своему шефу. Там все произошло именно так, как он и предполагал. Шеф, получивший известность тем, что не любил играть в игрушки, а все решал с наскока, приказал немедленно задержать Гиту Райн.

Йохен Ноймайер глубоко вздохнул, понимая, что придется расстаться с широко задуманной игрой, и набрал номер комиссара полиции Вольмана.

— Я сейчас буду у вас, герр комиссар, — меланхолично сказал он в телефонную трубку.

20