Секрет нашего успеха. Как культура движет эволюцией человека, одомашнивает наш вид и делает нас умнее

Изменчивость условий способствует социальному обучению

Параллельно с вышеописанными эволюционными процессами происходили климатические изменения, которые вели к более резким колебаниям локальных условий. Математические модели эволюционных процессов показывают, что при дестабилизации среды, когда она начинает сильно меняться в масштабах столетий и тысячелетий, отбор благоприятствует тому, чтобы особи больше полагались на социальное обучение, чем на индивидуальное⁸

. Начиная примерно с трех миллионов лет назад климат колебался все сильнее, подчиняясь систематическим циклам вплоть до момента около 10 тысяч лет назад. По мере того как мир в целом становился суше и прохладнее, африканские леса, саванны и озера постоянно то расширялись, то сокращались, что должно было способствовать отбору на более эффективное социальное обучение. Два-три миллиона лет назад эти колебания условий резко подтолкнули нас к зависимости от социального обучения, и как раз тогда возник наш биологический род (стрелка J). Естественно, такой толчок испытали на себе многие виды, поэтому одного его недостаточно, чтобы объяснить, почему наши предки пересекли Рубикон. Так что, помня об этом толчке, вернемся к ходу эволюционного процесса.

Путь социальной заботы

Сочетания изменчивых условий и культурных репертуаров, обогатившихся благодаря появлению больших наземных групп, могло бы оказаться достаточно, чтобы переступить критический порог, то есть создать петлю обратной связи D, однако здесь было еще одно существенное препятствие. Для создания приматов с большим мозгом матерям приходится вкладывать больше сил и энергии в вынашивание, вскармливание и воспитание потомства, пока оно не подрастет и не пройдет необходимое социальное обучение и практику, чтобы перенять культурный багаж ноу-хау. А значит, матери придется как-то получать больше калорий и увеличивать промежуток между родами, чтобы заботиться о каждом детеныше дольше, пока он учится. Для этого ей нужно дольше жить, иначе у нее в целом будет меньше потомства. Мы наблюдаем действие естественного отбора в этом направлении у современных человекообразных обезьян. Мамам-шимпанзе нужно пять лет, чтобы выкормить детеныша, поэтому промежуток между родами должен составлять 5–6 лет. Беда в том, что биологический вид, который зайдет по этому пути слишком далеко, с большей вероятностью вымрет, если приключится засуха, наводнение, голод или эпидемия, то есть какой-то внешний катаклизм, который повысит смертность среди взрослых, поскольку популяция не сможет достаточно быстро восстановиться после катаклизма. Например, если самке нужно прожить в среднем 30 лет, чтобы популяция поддерживала свою численность, а засуха внезапно снижает среднюю продолжительность жизни до 20 дет, популяция начинает сокращаться и рискует полностью исчезнуть. Поэтому, если естественный отбор способствует увеличению мозга, чтобы повысить приспособленность индивидов, он при этом повышает для вида в целом риск исчезнуть при катаклизме. Это задает предел, до которого естественный отбор может повысить размеры мозга, перенаправив усилия матери и увеличив продолжительность ее жизни. Вероятно, современные человекообразные обезьяны уже достигли этого предела⁹

.

Однако здесь есть лазейка, концептуально совсем простая: нужно, чтобы другие особи помогали матери растить детей. Если у матери найдутся помощники, ей необязательно будет делать такой большой перерыв между родами и беспокоиться о том, как бы раздобыть себе больше калорий. Эволюционный путь к этому выходу из положения у наших предков открылся, как только группы стали больше и начали несколько сильнее опираться на социальное обучение.

Создание пар, социальное обучение и семьи