Секрет золотой карусели

Вдруг он сейчас начнет возмущаться, что я все это время вводила следствие в заблуждение и что они там, в полиции, занятые люди, а я вот им голову морочила столько времени и так далее. Но нет, судя по внешнему виду, капитан был доволен и счастлив, поэтому только спросил заинтересованно:

– Да ну? И как же вы узнали?

– А я провела свое собственное расследование, – весело заявила я, – раз уж вы этим делом не занимались.

– И где же находится картина?

– В фирме «Горкабремонт», в кабинете у замдиректора фирмы господина Полубесова.

– Полубесов под следствием, – нахмурился Серов, – незаконный оборот наркотиков.

– И сколько ему светит? – с энтузиазмом поинтересовалась я. – Если это, конечно, не секрет.

– До пяти лет… ну, адвокаты, то-се… раньше не привлекался… возможно, сумеют снизить до трех… а там досрочно выпустят, я не знаю, суд решит.

Поделом паршивцу!

– Угу, а у него еще был помощник… такой толстый…

– Хомяков? Этот не по этому делу проходит, воровство, мелкий грабеж, хулиганство. Вот из больницы выйдет…

– Хорошо, – одобрила я, вспомнив, как напугал меня Хомяк, когда вломился в мою квартиру, а потом они вдвоем меня похитили. – Так вы можете провести меня в эту фирму? Покажете свое удостоверение при входе…

Он согласился, и мы поехали в «Горкабремонт» на его машине, забросив Марусю домой по дороге.

При входе в прозрачной будке сидела та же самая мрачная тетка в синей униформе, только теперь выражение лица у нее было не каменным, а железобетонным. И вы можете не поверить, но она так быстро распознала в моем спутнике человека, облеченного властью, что даже не спросила у него пропуск. Капитан небрежно предъявил ей удостоверение и строго бросил, указав на меня:

– Это со мной!

И голос у него был совсем не такой, каким он со мной перед этим разговаривал. Тетя без слов повернула вертушку.

Мы прошли по коридору, и первой, на кого наткнулись, была уборщица, уныло возившая шваброй по полу.

– Ходят и ходят… – пробормотала она недовольно, затем подняла голову и чуть не опрокинула ведро.

– Ты, что ли?

– Ага… – Я дружелюбно кивнула, пропустив капитана вперед.

Уборщица мигом распознала его чин и звание, а может, видела его уже здесь, поэтому посмотрела на меня с пониманием.

– Надо же, а я еще тогда удивилась, что такая, как ты, делает с этим… – она махнула рукой в сторону приемной, – а ты, оказывается…

– Оперативное задание, – важно сказала я и рысцой побежала за капитаном.

На двери приемной не было уже таблички с именем Полубесова, уж тут-то ему точно не работать. Больше того, дверь была заперта, и на стук никто не отозвался.

– Обыск мы там проводили… – вздохнул Валентин, – а вот куда секретарь подевалась…

Он пошел вперед по коридору, а я сунулась напротив, в бухгалтерию. И застала там уборщицу, которая явилась посплетничать. Так что дамы встретили меня благосклонно и угостили чаем с пирожными, а также сообщили все новости.

Романа Полубесова уволили, и никто о нем не жалеет, потому что был противный, много из себя воображал и от работы отлынивал.

Хотя теперь они понимают, что ему не до работы было.

Директор фирмы очень рассердился, у него неприятности были, и партнеры некоторые отказались вести дела, заказчики буквально сбежали. И это никого не удивляет, потому что кто же захочет теперь с фирмой связываться. В общем, у них в бухгалтерии тоже проверки всякие, они стресс заедают сладким. Хоть и вредно, а помогает.

А эту заразу, его секретаршу, тоже уволили. Велел директор писать заявление по собственному желанию. И то сказать, кому она теперь-то нужна? Новый замдиректора придет, новую секретаршу найдет. Так что сейчас она с бегунком носится, оттого и дверь заперта. А что это вы здесь делаете?

Отставив в сторону чашку, я рисовала. Всех троих в виде чайного сервиза: одну блондинку с локонами, зачесанными на левое ухо, – в виде чайника, другую, с пухлыми щеками, – в виде сахарницы, а третью, похудее и повыше, я изобразила похожей на молочник. Увидев на столе карандаш и листы белой бумаги, я ничего не смогла с собой сделать. И протянула рисунок трем дамам, заранее извиняясь.

Однако они пришли в истинный восторг, рассматривая мой дружеский шарж в полном восхищении. Тут из открытой двери поманил меня Валентин, поймавший где-то секретаршу.

Да уж…

Теперь к ней совершенно не подходило слово «идеальная».

Вся ее стройная фигура как-то обмякла, скукожилась, она сутулилась и поднимала левое плечо. На ногах у нее теперь были не дорогие стильные «лодочки», а старые босоножки без задников и… конечно, вы можете мне не поверить, но на чулках от пятки ползла петля наверх.

Говорила же я, что у меня взгляд художника, сразу могу увидеть все, особенно мелкие детали.

И пятно на юбке, очень заметное – не то от горчицы, не то от яичного желтка.

А на лице у нее не было абсолютно никакого выражения – просто чистый лист. Однако, когда она перевела взгляд на меня, в глазах у нее что-то отразилось. Она вспомнила меня, потом, видно, мысленно махнула рукой и отвела глаза. В общем, передо мной была не женщина, а руина. Казалось, вот сделает она еще пару шагов – и рассыплется на куски.