Секретарь палача

Темных фениксов убить не просто, но сейчас мне стало по-настоящему страшно за своего мужчину. Я догадалась, кто именно примерит на себя ауру императора и его маскарадный костюм. Все правильно — не угодного короне палача могут и не пригласить, это никого не удивит. Что бы ни говорил лэр Густав Кьелл, император мог не забыть о выходке Регана и решить провести своего рода воспитательное мероприятие; все получили приглашение, а Иден — нет, чтобы язык не распускал.

— А кто будет императрицей? — Я слезла с кровати и уселась к Идену на колени.

Решение возникло спонтанно. Вряд ли в тайной службе императора есть девушка, белый феникс с фальшивой аурой огненного сородича, столь изящной, что никто не заподозрит подделки. Вряд ли кто-то еще сможет воскресить темного феникса, если покушение удастся. Мне стало нехорошо от одной мысли, что придется умереть, чтобы не допустить смерти убийц. Ведь они такие же фениксы, связанные клятвой, как были мои родители.

— Нет и еще раз нет, — сухо отрезал Иден, поглаживая мое плечо. — Ты останешься дома, под защитой стража.

— Но ведь на месте убийц могла оказаться я? Иден, они связаны клятвой, они ничего не могут сделать!

— Это вынужденные потери.

— Да ты…

— Я палач. Поверь, иногда нужно пожертвовать жизнью нескольких, чтобы спасти многих.

— Так пожертвуй! Чем я отличаюсь от других? — Я попыталась соскочить с колен палача, по меня удержали за талию.

Уткнувшись лбом в мою шею, Иден тихо сказал:

— Потому что ты моя маленькая глупая птичка.

— Может, у убийц тоже есть птички? И вообще, хватит назвать меня маленькой! Мне тридцать семь, между прочим! — Я резко вырвалась из его рук.

Иден откинулся на спинку кресла и рассмеялся. Я обиделась. Мало того, что не хочет принять мою помощь, так еще и веселится. А я говорю вполне серьезные вещи.

— Для фениксов тридцать семь лет — детский возраст, — тепло улыбаясь, сказал Иден, поднимаясь с кресла. — Неужели не знала?

Знала, но за много лет, что жила под личиной человека, начала воспринимать себя соответствующим образом, как месс в самом расцвете сил.

— Поверь взрослому дяде, до ста лет ты психологически будешь подростком. Весьма уравновешенным взрослым подростком. — Меня поймали в объятия и поцеловали. А я подумала, что газетчикам стоило прибавить лэру Регану к его официальному возрасту еще лет двести. Приобретенный за годы жизни опыт палача чувствовала даже я, маленькая птичка.

ГЛАВА 9

Сколько нужно времени, чтобы архимаг забыл о компрометирующем его событии и не сопоставил нечто, ненароком обнаруженное, с появлением случайного свидетеля? Именно так поставил вопрос Иден, когда мы одевались и направлялись к нему в кабинет.

Копаться в моем прошлом в спальне палач отказался. Видите ли, тут есть пентаграмма и я. Мы вместе портим ему весь рабочий настрой. Не сдержалась, невинно спросила: в кабинете, закрытом от прослушки, я что, стану менее соблазнительной? Тут же ответили — нет, но заниматься любовью в перстне с такой пылкой птичкой — все равно что есть пирожное в бумажной упаковке. Вкусно, но все время что-то мешает. С этим я была согласна. Пришлось настраиваться на рабочий лад и топать в кабинет.

Первым делом Иден озаботился моим комфортом. Придвинул к дивану кресло, предложил лечь и расслабиться, накинув для большего удобства плед.

Вытянувшись на диване, я никак не могла сосредоточиться на воспоминаниях. Отвлекали пальцы Идена на моей кисти, мешало его дыхание — я отлично помнила, что Иден может сделать этими самыми пальцами, и как в такие моменты учащается его дыхание.

Веду себя, как подросток, который первый раз занимался любовью, что в моем случае было неправдой. Мысленно отругала себя и отправилась путешествовать по лабиринтам своей памяти. Нужно искать в пределах одного-двух месяцев до моего побега. В памяти мага событие еще не стерлось, и он легко сопоставит с ним обнаруженные после моего побега улики, указывающие, что появился опасный свидетель. Будет уверен, меня легко поймать — после экспериментов Эмиля я истощена магически.

Иден предположил, что если меня искали наемники, а не маги, немалую роль в этом сыграл Эмиль. Он заверил своего хозяина, что девочка запугана, совершенно дезориентирована и крайне истощена магически. Это было недалеко от истины и не противоречило его клятве. Он выполнил приказ хозяина. Архимаг фактически помог мне сбежать.

Первым воспоминанием оказался один из опытов Эмиля. Мне пришлось возрождаться с домушником, помешанным на мелких статуэтках. Его увлечение было столь близко к сумасшествию, что я потом несколько дней отдергивала руки от статуэток и боролась с желанием сунуть привлекательные безделушки в карман.

Как белые фениксы возвращают убитых?