Секретарь старшего принца 3

Буквально через мгновение Элор ворвался в мой кабинет, потрясая толстенной папкой.

– Что это такое?! – Элор аж покраснел от гнева и бахнул папку мне на стол.

Её я узнала сразу: та самая, что я оставила у него днём, с делом Барнаса. И о причине негодования Элора, его испепеляющего взгляда я догадывалась, но ждала, когда он выскажется сам.

Элор втягивал воздух, пытался что-то сказать, но сбивался. И смотрел, смотрел на меня с осуждением и негодованием! У него даже чешуйки на скулах проступили.

Облокотившись на стол, я сцепила пальцы и ждала. Мой спокойный вид, кажется, ещё больше возмутил Элора, он заметался из стороны в сторону, подошёл, навис над документами:

– Ты не должен был этого делать!

Он снова отступил, прошёлся из стороны в сторону, взлохматил огненно-рыжие волосы и обернулся ко мне:

– Когда я оставлял тебя заниматься делами, думал, ты будешь делать всё, как обычно, а ты… Кто дал тебе право привлекать столько мозгоедов? Что за вольницу ты им устроил? Как додумался дать им такие широкие полномочия, позволить лезть в голову всем встречным горожанам? Это недопустимо! – ярость его была искренней, как и негодование, и обида на меня. – Ты хоть понимаешь, какие последствия это может иметь?

Молча я смотрела на него снизу вверх. Похоже, скорость расследования его не впечатлила. Менталисты повышали эффективность! Но ему на это плевать. Элора затрясло, зрачки пульсировали, на пальцах отросли когти. Он действительно боялся нас. Его эмоции, даже скрытые щитом, но так явно проявляемые, отозвались во мне нарастающей дрожью, смесью противоречивых чувств.

– Эти твари могли что угодно им в сознание вложить! – По лицу Элора разлилась бледность, он не мог справиться с дрожью. – Могли выведать личные секреты! Ты прекрасно знаешь, что я против этого! Ты не должен был вызывать столько мозгоедов, позволять им творить такое! Эти твари опасны, они залезают в головы, они… а ты позволил им, ты дал добро и оформил разрешения, и столько существ оказалось в их лапах! И никто не может гарантировать, что твари не изменили их…

Подскочив, я рявкнула:

– Мои родные – такие «твари»! Те, кого я любил, были менталистами! И они мертвы!

Мне хотелось столько всего сказать, прокричать ему в лицо, слова рвались из меня и, почти не в силах их сдерживать, я ударила по столу. Столешница хрустнула, стол завалился внутрь по слому. Посыпались на пол документы, перья, покатилась, звякая, чернильница.

Мы с Элором смотрели друг на друга, одинаково шумно дыша. Мне удалось справиться с потоком откровений. Он ошеломлённо молчал, словно только сейчас узнал, что я из семьи потомственных менталистов.

Для него я такая же опасная тварь, только и ждущая, как бы кому-нибудь навредить. Качнув головой, я, небрежно ступая на документы с гербами и печатями, обошла рухнувший стол. Обошла застывшего Элора.

Он по-прежнему молчал.

Выйдя, я хлопнула дверью.

От гнева спирало грудь.

Не одержимы менталисты выяснением грязных тайн! Зачастую нам неприятно ковыряться в чужих мыслях, в чужой грязи и кошмарах! Это может быть гадко, больно, а может не вызвать никаких эмоций, и это не значит, что нас тянет каждого перекроить на свой лад или вложить установки в сознание!

Даже рыкнула – так меня раздражала упёртость Элора, его нежелание видеть очевидное: менталисты помогли расследовать дело быстрее! Помогли! Не навредили! Мы можем быть полезны!

И не только это: мы можем помогать жертвам!

Мысленно сыпля аргументами в нашу защиту, я не заметила, как донеслась до телепортационного зала, осознала себя уже перед дверью, толкнула её и ворвалась в полумрак. Только здесь поняла, что не знаю, куда идти.

Стоя в слабом сумраке напротив выложенного на стене календаря с гордым золотым драконом посередине, я поняла, что идти мне просто некуда.

Да, я могла телепортироваться в родовой замок, куда уже должны вернуться управляющий с казначеем, но там – там больше не мой дом, стены помнят о смерти семьи, мне там тяжко и душно.

В столичном особняке теперь обосновалась Энтария Ларн, и с ней я оставаться тоже не хотела – больно и тошно.

Башня Элора… туда я сейчас не желала.

Любое другое моё недвижимое имущество могло служить местом жительства, но… я не представляла себя там, и чувствовала – покоя не будет.

Гостиничные номера, пещеры – ничто это не привлекало, не отзывалось в сердце надеждой хоть на каплю покоя.

При всём богатстве, при всех возможностях мне негде было отдохнуть морально.

Некуда идти.

Под дверь юркнул белый самолётик и завис передо мной. Я подставила ладонь, и почти невесомая бумага разложилась на ней, щекоча кожу.

«Приходи в бордель», – приглашал Дарион.

Бордель… этот вариант мне неожиданно понравился.

Глава 56

В борделе так спокойно, так невыразимо хорошо: серо-голубая пастель убранства, журчание воды, щебет птиц в посеребрённых клетках, и вся стена – живая картина: вид на величественный водопад.