Секретарша бандита

— Очень смешно, старший сын этого дома, — укалывает она меня. Ей в кайф как можно чаще напоминать, что старший сын этого дома — изменник, изгой, позор семьи. Вряд ли она с таким же энтузиазмом занималась бы этим, будь его родной матерью. — У меня к тебе всего два вопроса. И оба касаются этой… Роксаны!

— Что опять?

— Я случайно услышала, что говорил ей сегодня Ильяс.

— Случайно? — киваю я скептически.

— Да, не в моей привычке подслушивать чужие разговоры! — возмущается она, как всегда уверенно. Даже будучи пойманной с поличным, продолжала бы настаивать на своей невиновности. — Ильяс сказал ей, что ты… — мама понижает голос: — ее любишь.

Секунда — и мое сердце пропускает удар. Не о том я просил Ильяса провести с Роксаной беседу. Я, в принципе, с ним свои чувства к ней не обсуждал. Ни с кем не обсуждал! И никому не велел их преувеличивать.

— Нам лишь надо, чтобы ей поверил Махдаев, — отвечаю я, пока мама не заподозрила меня в коварстве. — Если понадобится, я и кольцо на ее палец надену.

— Ты с огнем играешь, Ризван!

— Сбавь тон, — шиплю ей, шагнув навстречу. — Тебе следовало быть лучшей хозяйкой этого дома, когда отец проигрывал его в казино. Я из задницы наши бошки вынул. И не тебе учить меня, как поступать! Каждая жемчужина на твоем ожерелье, — пальцем поддеваю ее броское украшение и оттягиваю, — стоит кучу бабок. Но я не попросил у тебя ни единого камня, ни единой безделушки, ни единого платья, чтобы накрыть стол на ужин! Будь благодарна тому, что имеешь, и не лезь, куда не просят. Ты меня услышала?

— Да, — лихорадочно кивает мама с диким испугом в глазах.

Отпускаю ее ожерелье, глажу ее бархатную щеку большим пальцем и улыбаюсь:

— Вот и отлично. Извини.

Развернувшись, отправляюсь прямиком в свой рабочий кабинет. Ильяс слишком много на себя взял, бросаясь громкими заявлениями. Пора и с младшим братом обсудить границы его вседозволенности.

Дверь открываю резко. Надо было бы вообще с ноги. Во имя демонстрации своих недобрых намерений.

На Роксане лица нет, а Ильяс щерит зубы, отворачивая от нее экран ноутбука. Успеваю увидеть на нем рожу знакомого чинуши, обеспечившего Махдаеву неприкосновенность за его прошлые кровавые преступления. Все быстро становится ясно. Особенно когда Роксана, бросив на меня мимолетный ненавистный взгляд, отводит его в сторону.

— Убирайся в свою комнату! — велю ей.

Помедлив всего мгновенье, она встает с кресла и бесшумной тенью подходит ко мне. Останавливается, поднимает лицо и огрызается:

— Слушаю и повинуюсь.

В глазах же мелькает еще пара слов: «Чертов подонок!»

От желания содрать с нее блузку, смять ее сиськи, чтобы завизжала, в клочья порвать юбку и трусы и вдолбиться в нее по самые яйца, перед глазами плывут красные круги. Сколько бы ни унижал ее, а одним взглядом наповал сражает.

— Пшла, — повторяю глухо.

Хмыкнув, обходит меня и цокает каблуками вверх по ступеням лестницы.

Ильяс опускает крышку ноутбука и, встав с кресла, сует руки в карманы брюк. Чувствует, что шею намыливать ему буду. По глазам видит.

— Начинай.

— Следи за базаром, когда треплешься с ней, — киваю себе за плечо.

— Тебя задело, — корыстно лыбится мой младший брат.

Несомненно, раздувая искры этой истории, он преследует одну примитивную цель — добиться моего падения и на пепелище расправить свои крылья. Один брат стал изгоем, опозорится и второй. А последний унаследует громкую фамилию Гафаровых, станет ее гордостью и войдет в историю.

— Я не Тимур, Ильяс! — Я никогда не чурался имени старшего брата, в отличие от него. И сейчас четко произношу каждый его звук. — За юбкой не побегу!

До хруста сжимаю пальцы в кулаки. Главное — не дать волю эмоциям. Ударю брата — докажу его правоту.

— Тогда отдай Роксану мне. Поиграю и продам ее в бордель.

Скрипнув зубами, цежу:

— Только тронь. Она нужна мне, пока я не улажу все вопросы с Пономаревым и Беловым.

— То есть обещаешь, что потом вышвырнешь ее?

— Глазом не моргнув.

Качнувшись с пятки на носок, брат смеряет меня взглядом. Щиплет им, нутро пытается вывернуть. Но хрен я откроюсь ему. И хрен он получит Роксану. Моя! Только моя!

— Я подожду, — соглашается он. — Терпение у меня завидное.

— Удачи, — говорю ему напоследок и выхожу из кабинета.

Нельзя больше оставлять его наедине с Роксаной. Опасно. Брат оперился, во вкус вошел. Тормозов не знает.

В каком-то полубреду поднимаюсь на второй этаж, но иду не к себе, а в ее комнату. Как зомби, ведомый страшным голодом, от которого все тело спазмами сводит.

Распахнув дверь, наслаждаюсь ее содроганием. Стоя посреди комнаты, она расплескивает воду из стакана, намочив грудь и прилепив к ней шелковую ткань белой блузки. Облизываясь, скольжу взглядом по кружеву белья. Слежу за тонкой струйкой, стекающей по юбке и капающей на обнаженную ступню. Ее туфли раскиданы по комнате, как и чулки. Здесь душно. Врывающийся в открытое окно ветерок колышет ее распущенные волосы. И я носом втягиваю этот сводящий с ума запах… секса.

Глава 15