Секретные операции царских спецслужб. 1877-1917 гг.

Немедленно испуганный Лопухин пишет письма председателю Совета министров П.А. Столыпину, товарищу министра внутренних дел А.А. Макарову и директору Департамента полиции М.И. Трусевичу и две их копии передает знакомым, чтобы в случае его неожиданной смерти их переслали в прокуратуру. Лопухин описал появление у него Азефа и Герасимова, их просьбы не открывать эсерам роли Азефа и угрозы в его адрес в случае невыполнения этого требования. Он просил адресатов данной им властью оградить его от подобных свиданий с сотрудниками охранки.

Визит к Лопухину оказался роковым для Азефа. Эсеры узнали о визите, а проверка показала, что ни в Берлине, ни в Мюнхене Евно Фишелевич не был. Азеф был официально объявлен провокатором, но с помощью охранки, вступившей в контакт с кайзеровскими спецслужбами, сумел укрыться в Германии.

Узнав об окончательном разоблачении Азефа, Столыпин кинулся к царю, представил Азефа почти как спасителя отечества и лично жизни самого царя. Как писал Герасимов: «Чрезвычайно возмущенный царь приказал начать судебное преследование предателя» (то есть Лопухина). Лопухин был арестован в свой квартире. 28–30 апреля 1909 г. он был судим Особым присутствием Правительствующего сената. Деяние Лопухина не подходило ни под одну из статей Уголовного уложения. Ему буквально «пришили» статью 102 («Виновный в участии в сообществе, составившемся для учинения тяжелого преступления…»). Адвокат Лопухина присяжный поверенный А.Я. Пассовер резонно возразил, что Лопухин ни в какие сообщества с эсерами не вступал, и единственным последствием его деяний было исключение Азефа из противоправительственного сообщества. Обвинению крыть было нечем. Тем не менее Лопухину дали 5 лет каторжных работ, замененных Сенатом на пожизненную ссылку в Сибирь.

11 февраля 1909 г. с большой речью в защиту Азефа Столыпин выступил в Государственной думе: «Я изучал подробно это дело [Азефа. – А.Ш.], так как меня интересовало, нет ли в нем действительно улик в соучастии, в попустительстве или в небрежении органов правительства. Я этих данных, указаний и улик не нашел…

Мы правительство, мы строим только леса, которые облегчают вам строительство. Противники наши указывают на эти леса как на возведенное нами безобразное здание и яростно бросаются рубить их основание. И леса эти неминуемо рухнут и, может быть, задавят и нас под своими развалинами, но пусть это будет тогда, когда из-под их обломков будет уже видно… в главных чертах здание обновленной… свободной от нищеты, от невежества, от бесправия, преданной как один человек своему Государю России».

Столыпин нагло врал. Никаких реальных планов ни у него, ни у его министров не было. Царь без ведения Столыпина и даже военного министра принимал решения – то разоружать западные крепости, то через полгода вооружать их, опять полгода – часть вооружить, часть разоружить…

В результате реформы Столыпина резко усилили социальную напряженность в деревне. В 1915–1917 гг. кулаки, которые производили более половины товарного хлеба в России, начали прятать хлеб и пускали его на корм скоту и самогон. Парадоксальная ситуация: Германия до 1914 г. была самым крупным экспортером продовольствия в Европе, а Россия – самым главным экспортером. И вот в Германии не было хлебных бунтов, а в России были. Немецкий Михель исправно кормил свою армию, а русский кулак Иван не захотел. В 1916 г. русские министры приняли закон о… продразверстке. Но реально вводить его пришлось большевикам.

Ну а с мая по октябрь 1917 г. в России было сожжено и разграблено больше барских усадеб, чем при Разине и Пугачеве вместе взятых.

В начале 1911 г. В.Л. Бурцев написал открытое письмо Столыпину с требованием предать Азефа суду. Он отправляет письма депутатам Государственной думы с предложением предъявить правительству запрос по делу Азефа. Он пишет родственникам лиц, убитых террористами под руководством Азефа, в их числе и некоторым великим князьям, например известному историку великому князю Николаю Михайловичу, правым журналистам и политическим деятелям.

Из письма Бурцева одному из членов Государственной думы: «Отставка Столыпина – вот девиз всех, кто верит в то, что он лгал 24 февраля 1909 г. в Думе, спасал Азефа от суда и прикрывал всех азефовцев, будучи сам Азефом 96-й пробы.

Неужели никто не хочет так поставить вопрос в Думе?

Готовый к Вашим услугам

В. Бурцев».

Ну а министр внутренних дел Столыпин с санкции премьер-министра Столыпина решил продолжать охоту на министров. Новой жертвой должен был стать бывший министр финансов и премьер-министр Сергей Юльевич Витте. К подготовке покушения были подключены генерал Трепов, начальник Санкт-Петербургского охранного отделения полковник Герасимов и др.

Непосредственно с террористами общался жандармский ротмистр Комиссаров, который ранее работал в Азефом. Комиссаров подыскал и террориста Филимона Казаринова. Тот несколько месяцев служил агентом охранки в «Союзе Михаила Архангела» и участвовал в убийстве большевика Николая Баумана.