Секреты Достоевского. Чтение против течения

При творении человека два влечения сдоброе и злое> противопоставлены друг другу. Творец дал их человеку как двух его слуг, которые, однако, могут выполнять свою службу лишь в подлинном взаимодействии. «Злое влечение» не менее необходимо, чем его напарник, даже еще более необходимо, чем то, ибо без него человек не мог бы иметь жену и детей, построить дом и установить хозяйственные связи: ведь «всякий труд и всякий успех ведут к соперничеству между человеком и его товарищами» (Еккл. 4: 4). Поэтому такое влечение называют «дрожжами в тесте», бродильным материалом, заложенным в душу Богом, закваской, без которой человеческое тесто не поднимется.

Мартин Бубер[149]

В «Братьях Карамазовых» Достоевский дает нам один из величайших портретов отца в мировой литературе. Федор Павлович Карамазов занимает в романе доминирующее положение: он – великая стихийная сила, составляющая его центр, тайна семени из Евангелия от Иоанна, «злое влечение», без которого жизнь невозможна. Этот последний роман Достоевского настолько очевидно является исследованием темы отцовства, что читателя можно извинить, если он забудет, что у братьев Карамазовых были и матери – две, а возможно, даже три. Аделаиды Ивановны, Софьи Ивановны и Лизаветы Смердящей к моменту начала действия давно нет в живых; рассказчик обращает на них некоторое внимание только в кратком введении, а в основном тексте романа воспоминания о них возникают лишь время от времени; наш интерес в принципе привлекают другие предметы[150]. И тем не менее главная катастрофа романа становится результатом тех противоречий, которые они оставили после себя. Первое звено в цепочке событий, которая приведет к убийству Федора Павловича Карамазова, – похищение им своенравной Аделаиды Миусовой за тридцать лет до того.

Федор Павлович – грешник. Он пьет; он богохульствует; он пьянствует; он пренебрегает своими сыновьями; он копит деньги; он пытается соблазнить женщину, которую любит его сын. Его алчность и похоть не знают границ. Федор Павлович виновен. Грехи отца возбуждают гнев сына и грозят увековечить на поколения вперед архетипический цикл греха и возмездия. Когда в келье Зосимы разгневанный Дмитрий восклицает: «Зачем живет такой человек?» [Достоевский 1976а: 69], он задает главный вопрос романа. Федор Павлович Карамазов воплощает в себе принцип жизни.

Лейтмотив жизни, живости и оживленности сопутствует ему на протяжении всего романа. Он является носителем семени, о котором говорится в эпиграфе к роману, взятом из Евангелия от Иоанна, – семени, которое, как учит Зосима, падает на землю из иных миров. Федор Павлович направляет все свои усилия на то, чтобы как можно дольше оставаться живым и бодрым, включая способность сеять свое семя – даже тогда, когда, как он говорит Алеше, он потеряет всякую привлекательность и женщины перестанут приходить к нему по доброй воле [Достоевский 1976а: 57]. Любое покушение на Федора Павловича Карамазова – это покушение на саму жизнь.

Хотя создатель Федора Павловича – страстный христианин, языческая сущность этого персонажа бросается в глаза. Проводники человеческой жизни на землю, он и еще одна отцовская фигура в романе, старец Зосима, вместе создают концепцию, которая проверяет границы христианской традиции. Зосима учит, что «Бог взял семена из миров иных и посеял на сей земле и взрастил сад свой, и взошло всё, что могло взойти, но взращенное живет и живо лишь чувством соприкосновения своего таинственным мирам иным…» [Достоевский 1976а: 290]. За семнадцать столетий до того, как Достоевский написал «Братьев Карамазовых», египтянин Птолемей учил, что

…души <…> были осколками звезд – фрагментами небесного света, которые упали на землю и запачкались при прохождении через земную атмосферу. Пятна на них являются человеческими свойствами – например, похотливостью (если эти осколки звездного света пролетали слишком близко от планеты любви Венеры) или гневливостью, если они закоптились от воинственного Марса.