Сексуальная жизнь наших предков

– Ну, типа, мне как-то особенно нечего было сказать. Слишком много всего не сходится. Я знаю, что сама выбрала метаморфозу, не похожую на другие, и это меня ужасно злит. Не смейтесь, проф, первый раз такое.

– Я рада, что тебя это настолько зацепило. Не хочешь ещё немного работать над темой? Не обязательно сдавать так быстро.

– Это не окончательная диспозиция, но мне, типа, хотелось бы, чтобы Вы прочли и сказали мне своё мнение. Может, тогда переделаю выводы.

– Договорились, – удивлённо сказала Ада. – Сейчас я не смогу этим заняться, но как только у меня выдастся минутка, обязательно посмотрю. Прости, не помню, как тебя зовут.

– Франческа Вольтри, типа. Я написала это на листочке, с обеих сторон.

– Ладно, Франческа, поговорим позже.

От всех этих «типа» у неё закружилась голова. Но так теперь выражалось абсолютное большинство студентов.

8

В час дня Ада перекусила сэндвичем в баре, но это не принесло ей долгожданного спокойствия – скорее, наоборот: она только больше разнервничалась, не в силах решить, отсидеться ли до пяти часов в пансионе или остаться на факультете и потратить это время на подготовку к очередному блоку лекций. Но сможет ли она сконцентрироваться? Мучительные ночные мысли, словно стая летучих мышей, зловеще хлопали у неё в голове своими черными крыльями. Ей категорически необходимо было поговорить с Джулиано, причём немедленно. Ада почувствовала, как изнутри прорывается неконтролируемая истерика, какой она ещё ни разу в жизни не испытывала. Ей была ненавистна сама идея обратиться к Джулиано, она воспринимала это как личное унижение, признание собственной слабости, – и вместе с тем страстно хотела, чтобы он её выслушал: так наркоман в ломке готов на все, лишь бы получить свою дозу. В конце концов она решила, что попробует пересечься с ним в центре физиотерапии: учитывая серьёзность проблемы, он мог бы и отложить сеанс. Или выслушать все обстоятельства параллельно с процедурами, в чём бы они ни заключались. Ада Бертран, как мы уже говорили, была женщиной рациональной, но на этот раз совершенно потеряла голову.

Она проглядела «Жёлтые страницы» и нашла спортивный центр на виа Гандольфини – единственный, где практиковали как традиционную физкультуру, так и реабилитационные физиотерапевтические процедуры. Ада поймала такси и назвала адрес.

На месте она была в 14:40. Сеанс, должно быть, уже начался, но её это не остановило, хотя в таком возбуждённом, совершенно непривычном для неё состоянии: дрожащие от волнения руки, пылающие щеки – Ада даже не была уверена, что сможет говорить.

Центр располагался на первом этаже весьма современного здания: огромный вестибюль с высокими окнами, множество цветущих растений в кадках, удобные кресла для посетителей... Световое табло на стене за стойкой регистрации перечисляло различные виды спорта, залы и время групповых занятий. Для индивидуальной терапии были указаны только номера кабинетов.

Ада подошла к стойке и обратилась к администратору, молоденькой девушке, старательно полировавшей пилочкой ногти:

– Вы не могли бы позвать адвоката Маджи? Мне нужно с ним поговорить, это очень срочно.

Собственный голос показался ей на удивление высоким и пронзительным. Несколько посетителей, коротавших время в креслах, листая журналы, поглядели на неё крайне неодобрительно. Ада почувствовала, что голова снова закружилась, и схватилась руками на край стола.

– Пожалуйста, это срочно, – повторила она, на этот раз шёпотом.

Девушка заколебалась, собираясь ответить: «Нет, подождите до конца процедур», но потом в ней проснулось сострадание и она сверилась со списком.

– У адвоката сейчас сеанс электрофореза, его нельзя прерывать. Но через четверть часа он закончит и перейдёт в 7-й кабинет на лечебную физкультуру. Можете поговорить с ним в перерыве.

Четверть часа. Сможет ли она продержаться так долго? Придётся попытаться держать себя в руках – всё лучше, чем ждать до половины шестого. Стараясь не встречаться взглядом с другими посетителями, Ада уселась в кресло у самой стойки и наугад схватила какой-то женский журнал, открыв его на середине, но не смогла сосредоточиться даже на иллюстрациях, не говоря уже о тексте. Тем не менее, опустив голову и спрятавшись за водопадом распущенных волос, она стала перелистывать страницы, словно читая. И даже когда краем глаза увидела, как кто-то сел в соседнее кресло, решила не поднимать глаза.

– Такой красивой женщине, как Вы, не стоит плакать, – произнёс мужской голос, и только тогда Ада поняла, что по щекам тихонько катятся слезы. Она ничего не сказала: а что тут ответишь? – Что, всё как-то не так, да?