Съём без правил (СИ)

Она вздыхает, проходит чуть вперед и садится на стул с мягким сидением. Теперь мы оба молчим и пялимся на настенные часы. Атмосфера меняется, мне вдруг становится стыдно, что для меня абсолютно не свойственно. Шантажист хренов. Только сейчас замечаю, что джинсы на ней куплены давным-давно, как и кеды. А еще эта ужасная заношенная тряпичная сумка. Конечно, у нее плохо с деньгами, иначе, зачем бы она делала все эти дурацкие задания для богатеньких лодырей со своего потока. Меня беспокоит задумчивая меланхоличность официанточки, которую она так тщательно скрывает. Ее что-то гложет. И это пострашнее, чем невыполненная курсовая или невымытые чашки в кафе.

— Может, пойдем уже? Полчаса прошло.

Киваю, выныривая из раздумий. Чертов журналистский склад ума вечно пытается что-то расследовать. Хватит! Мысленно одергиваю себя. Мне надо не Марину жалеть, а думать о себе. О том, что нужно заполучить работу мечты, стать успешным и богатым, посредством отношений с Людочкой Потапенко. Глупенькой красавицей, которая даже конспект себе переписать не может. Занимайся она чуть больше, возможно, смогла бы стать, куда более развитой, чем сейчас. И с ней было бы так же интересно, как с простой официанткой Мариной.

Глава 23

Костя

Я почти никогда ничего не знал о своих женщинах. Так, стандартная информация, пару общих тем, пыль в глаза и быстрая победа. Но почему-то об этой девочке с драным портфелем, меня необъяснимо тянет узнать побольше. Ее секреты раздражают, они летают вокруг, словно мухи, без особой цели и пункта назначения.

Пропускаю даму чуть вперед, чтобы наслаждаться видом сзади. Но настроение совсем другое. Вместо пошлого разглядывания, меня вдруг заботит, что Марине нужно вернуться домой вовремя и успеть лечь спать пораньше. Потому что, если завтра у нее первая пара, а она еще вздумает делать какие-то курсовые, то и вовсе не выспится.

— Какого черта я все время тебя слушаюсь? — протяжно, точно застонав, вздыхает Марина.

Запрокидывает голову назад, разминая шею.

— Потому что без меня твоя жизнь скучна и однообразна.

— Скорее разумна и безопасна, — смотрит волком, косит на сторону, как будто съесть меня собирается, причем не в хорошем смысле этого слова.

А после, задумавшись, Марина останавливается у двери с нужным номером.

— А что, если этот Марс, — щурится, — решит в отместку навалять тебе? Он крепкий, сильный, плечистый, руки такие мощные, — показывает на себе.

Мне не нравится, что при мне она хвалит другого. Гаденько как-то получается. Я ей главное приключение в ее жизни, а она мне пиар-компанию Распрекрасного. Девушка смеется, заметив мое замешательство.

— Что он может навалять, кроме куличей в песочнице? — строго интересуюсь, от улыбки и следа не осталось. — Вызвать охрану? Как-то это, — веду руками, — мелковато для мужика его габаритов.

Вечно с этой Мариной все не так. Очень уж она меня интересует!

— Твоя самонадеянность впечатляет, Константин, но не стоит забывать, что он преуспевающей бизнесмен с кучей денег и связей.

Ей снова весело. Так и хочется впиться в эти губы поцелуем, да так сильно, до боли, чтобы она засмущалась и перестала нести чушь.

— Рядом с тобой мужчина, — напоминаю я ей.

— Марс в два раза крупнее, — подмигивает Марина.

— А я ловкий! Заканчивай ущемлять мое эго. Я занимался айкидо в пятом классе.

— Это где они с криками задирают ножки? Кияя!! — забавно подпрыгивает она.

— Останься мы в номере подольше, с криками ножки задрала бы ты, — ухмыляюсь.

— Вот уж нет, — еще громче смеется Марина, — тебя, после твоих пятидесяти баб, если ты не приукрасил конечно, в скипидаре надо держать сутки, для дезинфекции.

— Во-первых, я всегда предохранялся и часто сдаю особый перечень анализов.

— Меня это совершенно не интересует, — зевает Марина, осматриваясь, — ты можешь думать хоть о чем-то кроме этого дела?

— Какого дела, сладенькая? — говорю тихо, почти ласково, рассматриваю ее с ног до головы, она смущается.

Теперь я вижу, что она снова краснеет.

— Того самого, — прочищает горло Марина, рассматривая ручку на двери в номер.

— Ты боишься этого слова? — шепчу, приближаясь, она непроизвольно отступает.

— Нет, просто не вижу смысла называть его.

— Забавно, — раздеваю ее глазами.

Марина разворачивается, отходит дальше, прижимаясь спиной к стене.

— Не забавнее, чем то, что мы таскаемся за чужим парнем.

Расстояние между нами ещё немного сокращается и теперь, если я поставлю ладонь над ее головой, оперившись о стену, смогу в полной мере ощутить ее близость. Мне кажется или Марина дрожит?

Моя невинная кошечка теряется. Близость мужчины ее пугает не меньше, чем несущийся навстречу самосвал.

— Мы уже пришли, — сообщаю ей шепотом.

— Жаль, мне так нравилась наша прогулка.

Улыбаюсь.

— Ты кстати в курсе, что сарказм — низшая форма остроумия? — все-таки ставлю руку над ее головой.

Марина выскальзывает, разрывая между нами зрительный контакт.

— Как мы будем врываться, Джеймс Бонд? И доставай фотоаппарат, не хочу, чтобы ты пропустил лучшие кадры.

Приподнимаю левую бровь и медленно расплываюсь в улыбке.

— Стучи и говори: «Обслуживание номеров!».