Семь дней из моей жизни

От моих слов у мужика вытянулось лицо, а волосы встали дыбом. Он явно не на такую благодарность рассчитывал. Пробурчав что-то типа “стерва прилизанная”, спаситель разжал руки и с чувством глубочайшей обиды направился вглубь магазина. Я даже расстроилась, с чего это я прилизанная? У меня была очень даже пышная темная шевелюра, и многие девушки мне втихаря завидовали. Да, чтобы волосы не портились, я мыла голову раз в неделю, а то и реже, но это не давало никакого права этому мрачному типу говорить мне подобные вещи. Тоже мне, стилист облезлый! Я обиженно фыркнула и посмотрела на свою обувь. Все-таки какая-то она у меня не убиваемая была, заговоренная! Я в ней и в дождь и в грязь бегала, и ничего! Даже в нашу подсобку в ней можно было смело спускаться, не боясь напороться на гвоздь или торчащий из стены штырь.

Невольно я вспомнила о цели своего путешествия, и, решив выкинуть из головы противного типа, я двинулась в путь, попутно спросив у новенькой продавщицы, моей бывшей одноклассницы, здесь ли Зинаида Игоревна. Получив утвердительный ответ, я сразу же уточнила и по поводу Любови Анатольевны, которая тоже оказалась на месте. Вот только что-то не понравилось мне в ее взгляде, и только тут до меня начало доходить. Незнакомый мужик, все ведут себя тихо, значит, именно за ним велось пристальное наблюдение. Скорее всего, этот тип был одним из работников съемочной группы и люди в магазине решили устроить за ним тотальную слежку. А тут я явилась, и как обычно принесла с собой разрушения, при этом окончательно испортив настроение этому и без того мрачному типу.

Задумавшись, невольно я снова взглянула на своего спасителя, недовольно катившего тележку по направлению к кассе. И тут же наткнулась на его довольно-таки пристальный взгляд, от чего мне так и захотелось сказать фразу из любимого фильма: “Вот смотрит! Любезнейший, вы на мне дыру протрете!”. Увидев, как мужик покраснел и недобро так хрустнул костяшками пальцев, я испуганно поняла, что нечаянно это вслух сказала. Мудро решив не искушать больше судьбу, я решительно и, на всякий случай, бегом стала спускаться в подсобное помещение.

Там с момента моего увольнения ничего не изменилось. Повсюду властвовали темень, сырость и бардак. Все как всегда. Видимо, любимый директор за все это время так и не соизволил сюда спуститься, хотя бы разок, в качестве шоковой терапии. Пробираясь по темным закоулкам коридора, освещенного лишь мерцающей лампочкой Ильича, я раза три смачно выругалась, налетев на груды коробок с товаром, разбросанных нерадивыми грузчиками в самых неожиданных местах. Пару раз мне показалось, что чьи-то злобные глаза смотрят на меня, решая, похожа ли я на еду или нет. “Мда! Деньги на тренинги и семинары нашел, а вот пару тысяч на отраву для грызунов и нормальное освящение зажал, предприниматель херов!” – вспомнила я добрым словом любимого директора, очередной раз спотыкнувшись обо что-то, выросшее прямо по среди дороги. Чудом не сломав ногу о ящик с водкой, коварно вставший у меня на пути, я, наконец, добралась-таки до заветной комнаты товароведа.

– Привет, Анечка! – послышался голос бабы Зины из приоткрытой двери. – Заходи!

– Как вы узнали, что это я? – недовольно буркнув, ответила я, вваливаясь в кабинет.

– Тебя было слышно, еще когда ты только ты в магазин зашла! Хоть одна коробка осталась цела в коридоре? А в зале что? Надеюсь, ущерб не очень большой?

Несмотря на серьезное выражение лица, глаза Зинаиды Игоревны улыбались.

– Учти, за испорченный товар возьму с тебя по розничной цене! Будешь знать, как казенное добро изничтожать!

– Не дивчина, а напасть какая-то! – включилась в разговор Баба Люба. – Когда ж управа на тебя найдется! Всех женихов распугала уж!

– Ладно, садись, чаевничать с нами будешь! А то все кофе хлебаешь, а он вреден для сердца! Попробуй чая, из шиповника, с медом! Такой ты не в одном своем кафе не попробуешь, его Любовь Анатольевна по особому рецепту настаивает! – улыбнулась баба Зина и достала для меня чашку.

– Так, что у нас тут? Чай, печенье, а под столом коньяк. И рюмочки уже подготовлены. Что у вас случилось? Опять депрессию лечите? Что, шеф снова буянит? – сказала я, поднимая чашку, и с удовольствием вдохнула аромат шиповника.

Действительно, так готовить чай, как наша Любовь Анатольевна, не мог никто.

– Сегодня не грех и выпить! – спокойно ответила Зинаида Игоревна. – Моего Антошку поминаем. Двадцать лет как нет его!

– Ого, извините.

– Ничего. Ну, девки, помянем моего ненаглядного! – сказала она и достала еще одну рюмку. Мы выпили, не чокаясь, после чего еще несколько минут молчали. Первой не выдержала баба Люба.

– А все-таки гнилой человек наш директор! Все ему неймется! Форму какую-то срамную решил вести для всего персонала, ирод, даже мне какой-то балахон подобрал! – лютовала баба Люба, ударив рукой по столу. – Видите ли, фирменный стиль одежды помогает добиться финансового успеха и лояльности со стороны клиентов, кажется, так он вещал давеча.