Семь дней из моей жизни

Но это ничего, главное – добраться до желаемого объекта, а дальше этот самый объект сам все расскажет. Причем не только о том, что меня интересует, но и обо всех значимых событиях, случившихся в городе за последние пять лет. Главное вовремя смыться, прежде чем мозг сломается, и сознание решит покинуть неблагоприятное место.

Я задумалась. Была суббота, соответственно администрация не работала, время было раннее, а это значило, что, скорее всего, баба Люба находилась в магазине. И даже возможно распивала чаи с Зиной в подсобке, делясь с подругой очередными городскими сплетнями. Конечно, она также могла присутствовать на очередных разборках Ивановых с Шиловыми, но ора слышно не было, и народ не бежал к месту побоища. Был еще вариант, что она присматривает за экстрасенсами, хотя с другой стороны у нее и так вчера целый день на это был, а работа все-таки требует присутствия работника на месте, хотя бы иногда. А у нее, как я помню, время подходило как раз в магазине убираться. Сменщица у нее так и не появилась, и это не удивительно. Любовь Анатольевна ревностно охраняла свои владения, безжалостно уничтожая конкурентов, время от времени метящих на ее место.

Значит, надо было идти именно туда. Заодно можно и вредной провизией запастись, а то в холодильнике пусто: вчерашнее угощение я уже успела практически все уничтожить. Да и с Зинаидой Игоревной стоило пообщаться, мы давно не виделись, а она могла тоже что-то знать про всю эту историю с экстрасенсами. В конце концов, слухи наверняка ходили давно и все обо всем знали, и единственным человеком, до сих пор остававшимся в неведении, была я.

С такими мыслями я медленно, но верно двигалась к заветному магазину, месту, где я провела не самые счастливые месяцы жизни. Но зато именно здесь я поняла, что никогда, даже под страхом голодной смерти, не буду разрешать помогать мне родственникам найти работу. И как бы ни уговаривали, ни называли неблагодарной, ни говорили, что упускаю невероятный шанс, за которым гоняются сотни других людей, все равно буду стоять на своем, а Маргариту Осиповну откровенно слать на хутор к колорадским жукам.

Зато здесь я подружилась с Зинаидой Игоревной, и даже после моего увольнения, мы продолжали общаться, хотя это и было странно, учитывая, что она мне в бабушки годилась. Если честно, я была бы счастлива, если бы она была моей бабушкой. Нормальной, без претензий, немного ворчливой, зато без тонны косметики, автозагара, накладных ногтей, которая не боялась бы своего возраста и спокойно воспринимала мой довольно-таки мрачный юмор, жуткий характер и замкнутый образ жизни. Но, как говориться, мечтать не вредно.

Открывая дверь магазина, я не сразу заметила, какую-то странную тишину вокруг. Обычно тут даже в самые безлюдные часы было довольно шумно. То продавцы громко обсуждали последние новости, то грузчик, не совсем цензурно выражаясь, объяснялся с директором, куда делись несколько пунктов из накладной, то просто какая-нибудь очередная покупательница жаловалась на недостаток пенсии или зятя алкоголика. А сейчас вокруг стояла подозрительная тишина, и это было не к добру.

Удивленная непривычной обстановкой, я стала озираться по сторонам. Но, не пройдя и пары метров по залу, неуклюже споткнулась о чью-то тележку и полетела в сторону пирамиды из банок, так не вовремя оказавшихся в центре прохода. Первой моей мыслью было: “Прощай паллета с баклажанной икрой, и ты – моя с таким трудом полученная зарплата!”. Второю мыслью я попрощалась с сандалиями и даже начала выбирать фасон будущей обуви, когда чей-то злой голос вывел меня из состояния комы.

– Ну и долго ты виснуть на мне будешь?

Немного отдышавшись, я осторожно открыла правый глаз. Первым делом я заметила, что банки с икрой не разбились вдребезги, я не лежала на полу, и, что удивительно, моя обувь осталась цела. Это меня довольно сильно обрадовало, и, открыв второй глаз, я тихо произнесла:

– Хм. А сандалии все-таки уцелели.

– И это все, что ты можешь мне сказать? – послышался недовольный голос откуда-то сверху.

Я подняла голову и только тут заметила, что меня держит за талию какой-то мужик, причем довольно симпатичный. Высокий и сильный – он вполне мог бы мне понравиться, если бы не его разъяренный вид. Даже не так. Мужик был просто в бешенстве, к тому же мои последние слова этого типа явно не обрадовали, учитывая с какой злобой сверкали его синие глаза. “Блин, какие мы нежные!” – подумала я, уставившись на парня. Он мне кого-то напоминал, но я никак не могла понять, кого именно. Где-то в глубине души я понимала, что в данной ситуации вот так открыто рассматривать незнакомого человека невежливо и нужно хоть как-то поблагодарить его. Ведь получается этот мужик меня спас, не дав обрушиться на гору стекла с жутковатой жидкостью цвета детской неожиданности. Ничего не придумав лучшего, я произнесла:

– Спасибо, что не дали убиться о вашу тележку.