Семь дней из моей жизни

Кажется, на дядю Василия мои слова не произвели должного впечатления. Он рассеянно смотрел вдаль и о чем-то невнятно бормотал. Я сразу смекнула, что ситуацию надо срочно спасать, иначе мы рисковали потерять Василия всерьез и надолго.

– А мы к вам не с пустыми руками! С подарком от туристов! – быстро добавила я и с выражением посмотрела на жертву забора, грустно потирающего ушибленную ногу.

– Чего встал как вкопанный, покажи подарок, потом боевые ранения рассматривать будешь. Кстати, тебе в детстве делали прививку от столбняка? Да не пугайся так, это я так, на всякий случай спрашиваю! – сказала я парню, с удовольствием наблюдая, как у того вытянулась лицо.

Тут из домика послышался голос:

– Подарок? Это хорошо. А кто это с тобой? Не нашенский какой-то.

Печально посмотрев на ранение и потом как-то подозрительно, явно не с добрыми намерениями, на меня, мой новоявленный знакомый, наконец, подал голос:

– Добрый день. Меня зовут Серафим Андреевич Котов. Нам очень нужна ваша помощь, дело в том, что…

Дядя Василий резко его оборвал, прокричав:

– Ефим? А знаю, знаю такого. Покажи что принес.

– Коньяк. Хороший. Хеннесси Лайбрари, знаете такой? – сказал Серафим, и почему-то посмотрел на меня.

Мне даже обидно стало. “Я что, алкоголик что ли? Что за странный взгляд? Стоп, или это от меня вчерашним перегаром пахнет?” – с ужасом подумала я и невольно поднесла руку к лицу. Краем глаза я заметила, как парень усмехнулся. Точно, перегар учуял, зараза!

– О, коньячок. Сгодится. Ладно, подождите, а я пока посмотрю, как там мой танк.

С этими словами, Василий исчез из поля зрения.

– Ты уверена, что такому человеку можно доверять? – с каким-то сомнением произнес новоявленный Ефим. – Он вообще, трезвый сейчас?

От этих слов меня передернуло. Да что вообще понимает этот человек? Думает, что в небольшом городке все пьют, носят шапки-ушанки, и вообще, недостойны доверия?

– Слушай ты, ишак доморощенный, с чего ты вообще решил, что Василий пьет? – возмутилась я и злобно посмотрела на Серафима.

– В смысле? А для чего ему, по-твоему, коньяк нужен? Он что, его коллекционирует, или, может, хранит как неприкосновенный запас на случай войны? А за ишака одно маленькое, назойливое, пьющее не в меру создание от меня и получить может!

Решив не обращать внимания на его оскорбления и угрозы, я уверенно заявила:

– Нет, дядя Василий алкоголь вообще не пьет. Он на него… смотрит!

Наверное, я опять сказала что-то неправильное, учитывая, как изменилось лицо Серафима. Он даже протянул руку, проверить, нет ли у меня температуры.

– Прекрати, – зашипела я, уворачиваясь.

– Я что, нечаянно тебя о дерево стукнул, когда мы сюда бежали? Или к тебе белочка с опозданием нагрянула? Что значит – смотрит? Я что, по-твоему, идиот, и не знаю, для чего людям алкоголь?

Парень сделал несколько шагов вперед и с угрожающим видом навис надо мной. Я не ожидала такого подвоха, и невольно отпрянула назад. Он был слишком близко, и меня это пугало. Он снова протянул руку, но я резко увернулась и я обиженно произнесла:

– Э, руки прочь от Советской власти! И прекрати так орать, что за привычка? Чтоб ты знал, нервные клетки не восстанавливаются! И почему ты всегда такой злой?

– Какой есть. Уж извини, таким уродился! – усмехаясь, ответил Серафим.

– Думаешь, что все знаешь, да? Так вот тебе новая информация! Чтоб ты знал, Дядя Вася всегда вел здоровый образ жизни. Он не то, что не пьет, не курит даже! А еще бегает по утрам, и спасает вот таких как ты идиотов, рискнувших поехать по размытой дороге и застрявших напрочь! Да, он со странностями, но ты его совсем не знаешь! Кто тебе дал право судить о человеке, о жизни которого тебе ничего не известно?

Этот Ефим начинал меня раздражать все больше. Какое право он вообще имел что-либо утверждать? Он – не здешний. Он и четверти жителей не знал, не знал истории городка, что пережили люди, как выживали, когда единственный завод закрылся, и о том, как всем районом боролись, отстаивали его, чтобы всякие приезжие, такие, как он, не разрушили то, что у нас осталось. Мы не бросили наши дома, когда в других поселках все разъехались искать лучшей жизни. Да, многие обитатели – не подарок, постоянно следят друг за другом, вмешиваются в чужие дела, им до всего есть дело, но именно из-за таких людей мы все еще держались на плаву. И даже более того, город не просто не загнулся, а стал больше, и я верила, что в будущем мы еще поборемся за звание областного центра.

– Ну, так чего я не знаю, что это за человек, ваш дядя Василий? – вывел меня из задумчивости нахальный голос.

– Он очень хороший, хотя и со странностями! Но он не всегда был таким. Раньше он был другим, обычным что ли. У него тогда была семья. Но потом он в один момент потерял всех своих близких. Это был поджог. Видишь ли, эта земля принадлежит ему, но кому-то это не нравилось, а он не хотел ее продавать. В тот злополучный день его не было дома – уехал в центр по делам. Когда ночью горожане заметили дым и прибыли на место, все было уже кончено. Большой дом и все имущество сгорели. Никто из людей не выбрался.