Семь дней из моей жизни

– Серафим Андреевич, видите ли, я пригласила эту особу, дабы она увидела работу людей нашей профессии, и поняла, насколько это ответственное дело, требующее моральных и физических затрат. Поэтому прошу, не откажите, разрешите девушке остаться! – тихо сказала Варвара каким-то неестественно низким голосом.

Подойдя ближе к Серафиму, он попыталась взять того за руку, но он ловко увернулся и сделал шаг назад. Мадам не сдавалась. Она томно вздохнула и снов подошла ближе. Да, увидев, как профессионально она строит глазки этому злобному типу, я поняла, что Голливуд лишился великолепной актрисы. Надо ей идею на досуге подкинуть, никогда же не поздно начать, если есть талант. Однако, не смотря на все старания Варвары, Ефим остался непреклонен:

– Нет, она сейчас же уйдет отсюда!

И эта груда мышц снова ринулась на меня, явно желая выкинуть за территорию поселка.

– Вообще-то ты мне должен, Ефим! – отчаянно крикнула я, делая шаг назад.

– Что? Я тебе должен? И за что это, если не секрет?

– За услуги Василия! Или забыл?

– Вообще-то я за его услуги заплатил, если помнишь, причем довольно неплохим коньяком, и меня зовут Серафим! Запомнишь? Или мозг маловат для таких длинных имен?

– Да, но кто тебя провел к нему и познакомил? Если бы не я, вы бы до сих пор там копошились!

– И сколько ты хочешь? – устало произнес парень.

– Мне не нужны деньги, я хочу остаться и посмотреть на съемки! – крикнула я и пристально посмотрела на Серафима.

Давно меня не пробивали такие эмоции. Очень давно. А все этот тип виноват. Не знаю почему, но он ужасно выводил меня из себя, даже больше, чем экстрасенсы и Мымра.

– Нет, ты сейчас же уйдешь отсюда! – услышала я в ответ, и меня снова попытались схватить и утащить в сторону забора.

– Оставь ее, прошу тебя! – послышался слабый голос.

Я перестала вырываться и обернулась. Рядом с нами стояла высокая красивая девушка, очень похожая на Серафима, вот только как будто не живая какая-то. Будто из нее выкачали все соки, и теперь она как тень колыхалась перед нами. Мне стало ее ужасно жаль. Я вдруг поняла, что она как-то замешена в этой истории, а значит и Ефим тоже. Возможно поэтому он такой злой, и взгляд у него такой печальный.

– Нет, Дина, она не останется!

А нет, он злой сам по себе, я ошиблась.

– Пожалуйста, я не хочу устраивать сцен, – чуть слышно произнесла девушка, – ты же знаешь, как это важно для меня! Дмитрий был для меня всем, и я хочу узнать правду, а своим поведением ты сбиваешь наших гостей. Если госпоже Варваре для спокойной работы нужна эта девушка, она останется!

И, не говоря больше ни слова, она взяла меня за руку и повела в дом. Черный пушистый кот, с любопытством наблюдающий за всем со стороны, осторожно пошел за нами. Серафим, вздохнув, провел рукой по волосам, грустно посмотрел нам в след, после чего резко развернулся и пошел в сторону съёмочной группы. Варвара же осталась стоять посреди дорожки, обиженная таким пренебрежительным отношением к своей персоне.

Мы с девушкой вошли в холл. Я подняла голову и огляделась. Невольно мой глаз начал дергаться. Если честно, мне тут же захотелось сбежать из этого дома. Внутри было темно и неуютно, к тому же более нелепого оформления я не видела никогда! Шикарный, огромных размеров холл был украшен громоздкой лепниной. Стены были отделаны каким-то непонятным огненно-красным материалом, который абсолютно не сочетался с черной мраморной плиткой пола. Вдоль стен пространство было забито различными статуями и вазами. Сами по себе они были не плохи, но, блин, они стояли в каком-то невообразимом хаотичном порядке. Я бы не удивилась, если бы среди всего этого хаоса нашла глиняного садового гнома или разбитую статую жены психа. На стенах повсюду висели портреты разной величины. На них изображалась одна и та же женщина, только в разных образах.

Но, пожалуй, самым странным объектом в холле было большое старинное зеркало в шикарной дубовой раме, висевшее недалеко от лестницы. Оно абсолютно не вписывалось в обстановку, казалось, его сюда поместили по нелепой ошибке, и сейчас придут грузчики и заберут его в более достойное место. Это зеркало показалось мне очень знакомым. Похожее висело когда-то давно в доме отца. Но даже в нашем скромном домике оно казалось более уместным, чем в этой безвкусной пафосной обстановке. Я словно попала в театр абсурда, где все друг другу противоречило, да и сам дом снаружи и внутри представлял два разных мира, словно переступая порог, человек попадал через портал в другое измерение.

– Простите моего брата, на самом деле он не такой, просто очень за меня

волнуется! – вывел меня из ступора голос Дины. – Вся эта история… Димка был самым дорогим для меня человеком, понимаете, он был не просто другом!