Семь футов под килькой

– Не может быть! – Петрик звонко хлопнул себя по голым коленкам. Для боевой операции он экипировался в стиле милитари – в гламурной его версии: в короткие шорты цвета хаки и пятнистую коричнево-зеленую рубашечку с погонами и золотыми пуговками. – Что, наши и там уже?!

Кто «наши», было понятно каждому, кто знал Петрика. Игорь знал – не в библейском смысле, но достаточно, чтобы возмутиться:

– Эй, я не такой!

– Покровскому это расскажи, – хохотнул Петрик.

– Что значит – ты «не такой»? – напрягся Караваев.

Он ведь перестал ревновать меня к подозрительному красавчику только потому, что решил, будто тот одного лазоревого поля ягодка с Петриком.

– Брось, мы же практически застали тебя тет-а-тет с Артуром, у вас там было винишко и котлетки. – Я подмигнула Рояльному.

– Где котлетки? – встрепенулся Эмма.

Мы доехали до нужного съезда с шоссе и остановились, чтобы дождаться сигнала выдвигаться непосредственно на место событий.

Сигнал должен был дать Артем, уже почти уволенный водитель покойной Афанасьевой. У него сегодня был последний рабочий день – вовремя я подсуетилась со своим гениальным планом.

– Да я те котлетки даже не попробовал! – загорячился Игорь.

– Угу, угу, так все говорят: не пробовал я котлетки, я их вообще не люблю, у меня традиционная ориентация, отстаньте, противные, – манерным тоном врастяжечку передразнил Рояльного Петрик. – А сами…

– Повторяю: я частный детектив! – рявкнул Игорь и погрозил моему дарлингу кулаком.

– Брейк, противные! – сказала я и подняла повыше осминога Мадженту – мы с ним создавали на заднем сиденье буферную зону между Петриком и Рояльным.

– Да не противный я! Это была только роль!

– Ой, правда? – к нам обернулся Эмма. Про роль ему было профессионально интересно. – Скажите, а как вы к ней готовились? Тренировали особую походочку и взгляд с поволокой, делали эпиляцию всего тела?

Симпатичная физиономия моего соседа слева налилась кровью. Рояльный сделался одного цвета с игрушечным осьминогом.

– Опустим интимные подробности, – великодушно предложила я. – Давай по существу: зачем ты притворялся противным?

– А непонятно? Чтобы поближе подобраться к Покровскому, разумеется!

– Да? А зачем тебе близко подбираться к Покровскому, если ты не из наших? – не поверил мой соседушка справа.

– Затем, чтобы войти…

– Вот! – Петрик хлопнул в ладоши.

– В доверие к нему войти! А не то, что ты подумал, противный!

– Брейк, брейк! – Я снова подняла повыше буферного осьминога, распихивая его раскидистыми щупальцами противных… тьфу, противников. – К чему тебе доверие ресторатора?

– Чтобы узнать у него кое-что, – проворчал Игорь, отворачиваясь к окну.

Кажется, ему не понравилось, что на него с интересом уставились все присутствующие. Даже осьминог.

– Если ты сам все расскажешь, будет лучше и быстрее, чем под пытками, – доверительно нашептала я ему на ухо.

– Люся, отодвинься от него! – потребовал Караваев, решивший, что меня все-таки надо ревновать к Рояльному, раз он не из противных.

– Куда? – Я пожала плечами. Осминожьими – свои были зажаты между соседями.

– Ладно, слушайте! – решился Рояльный. – У Покровского есть какой-то фирменный рецепт. Особый, не то от бабушки, не то собственного изобретения, но совершенно необыкновенный…

– Котлеток? – встрял Петрик.

Я ткнула его локтем в бок, чтобы не мешал.

– Давайте уже не будем про котлетки! – досадливо попросил Игорь. – Рецепт варенья. Или джема, я не очень понимаю разницу. Там какая-то уникальная технология, продукт на сто процентов из фруктов и без сахара…

– Модная тема, – снова встрял Петрик.

Я опять пустила в ход локоток-усмиритель.

– Афанасьев тоже оценил, – кивнул Игорь. – Его Покровский как-то угостил, услышал кучу комплиментов, но поделиться рецептиком отказался. А Афанасьев же делец, у него планов громадье. Он оценил перспективы нового продукта и даже успел предварительно договориться не то с японцами, не то с корейцами – они это варенье готовы у него цистернами покупать.

– В Японии и Южной Корее экопродукты жутко модные, – авторитетно подтвердил неугомонный Петрик.

– А Покровский, значит, от участия в перспективном бизнесе с Афанасьевым отказался? – предположила я, уже начиная догадываться, что к чему. – Тут-то они и рассорились – раньше в хороших отношениях были, чуть ли не дружили семьями… А, я поняла! Вот почему Афанасьев вдруг закрутил роман с женой Покровского, хотя раньше не обращал на нее особого внимания! Он просто надеялся через нее секретный рецептик узнать!

– Точняк! Но не вышло. – Игорь хмыкнул. – Рецептик только сам Покровский знает, в том-то и дело.

– Дело и тело, – сострил Петрик. – И тут на сцену выступаешь ты, да, противный?

– От противного слышу, – огрызнулся Рояльный, но Петрик не только не обиделся, а даже картинно приосанился. – Но – да, тут пришел мой черед… Меня наняла Афанасьева.

– Ольга Петровна? – Я аж подпрыгнула, и чуткий осьминожек на моих коленках всплеснул щупальцами. – А ей-то что до того варенья?

– Варенье ей было до лампочки, – охотно согласился Игорь. – Но она своего мужа уж очень любила…