Семь "Я" Семеновых (СИ)

Рязанов недоуменно принял журнал из рук жены. Он видел Настю такой впервые. Она дрожала, лицо мокрое от слез, спутанные волосы. Видно, что она всю ночь не спала, ждала его…

— Настенька, я…

— Мне звонят люди! Говорят… просят прощения, что не говорили! А ты… — она ударила мужа, — ты тварь! Все знали! Знали все, понимаешь?! Все, кроме меня! Ты трахал эту суку, на глазах у всей съемочной площадки, а они молчали! Как ты мог?! Я ненавижу тебя, ненавижу!

— Где дети?

— Убирайся! Пошел вон! Ты их больше не увидишь, понял? Пошел вон из моего дома!

Рязанов попятился, сломленный ее истерикой и своей виной.

Он безвольно подался на ее подталкивания, и оказался на веранде. Дверь с грохотом захлопнулась перед его носом.

Рязанов окинул взглядом белую, дубовую резную дверь с позолоченными ручками, развернулся и пошел прочь с этого двора. Он не знал, что делать теперь, и куда идти.

В руках Гриша по-прежнему сжимал журнал. Его взгляд скользнул по снимку. Отвратительная сцена! Бедная Настена…

Рязанов сел в машину и притих. Как глупо вышло. Да, Лена была довольно привлекательной женщиной, можно даже сказать желанной. Он всегда ее хотел, как только увидел. Вот только… Настю он любит, и все. К чему ему эта разукрашенная красотка, если есть Настя?

Гриша вышел из автомобиля и решительно двинулся к дому. Едва он достиг ступеней своего крыльца, входная дверь приоткрылась, и на пороге появился его чемодан, забитый вещами, абы как. Дверь вновь, с грохотом захлопнулась.

Из кустов выскочил фотограф и запечатлел этот момент. Рязанова с глупым лицом, чемодан из которого торчал рукав его рубашки за тысячу долларов, и наглухо запертую дверь его дома. ЕГО ДОМА! Проклятье!

Рязанов метнулся и с силой ударил мерзкого журналюгу. Тот упал, фотоаппарат отлетел в сторону и разбился. Бедный парень утер кровоточащий нос и угрюмо проводил взглядом решительную фигуру режиссера.

Тот сел за руль и через секунду скрылся из виду, так и оставив свой чемодан на крыльце СВОЕГО ДОМА.

Лена скрылась в душевой. Макс снова взглянул на фотографию.

— Я до сих пор не могу понять, зачем тебе он нужен? Этот Рязанов?

— Ты не понимаешь, милый, — раздался гулкий голос из душевой, — он единственный человек, который мне нужен, — Лена выглянула, — это не так, как у тебя с Линой? Алиной? Или как там ее звали? — она снова скрылась.

— Ее зовут Лиана. И я хотел жениться на ней. А ты замуж за Рязанова, кажется, не собиралась.

Лена вернулась к Максу в ослепительном, вишнево — красном халатике, напоминающем японское кимоно, и принялась прихорашиваться перед зеркалом, проигнорировав слова Макса о свадьбе.

Мужчина смотрел на сестру и не понимал, как такое возможно? Глаза у Ленки такие же, как и у Натальи, и у Дашки, и у Машки, как и у него, но… совсем другие! И лицо, и волосы, и характер. Но у Ленки, все казалось лучше и красивее раз в десять.

— Ты что, опять «Ботэкс» вкалывала?

Лена удивленно оглянулась.

— Откуда ты знаешь?! Никто об этом не знает! Кто тебе сказал?!

Макс засмеялся.

— Да ты на себя посмотри! Так и светишься! Наверняка без доктора не обошлось…

— Что-то я раньше не замечала в тебе такой проницательности! Мадрид пошел тебе на пользу. А теперь говори, кто сдал меня?

Максим снова широко улыбнулся, показывая свои белоснежные зубы. Елену посетила догадка.

— Ты ходил к Барановой на прием?! Зубы она чистит здорово, как и кости перемывает! — Лена снова обратила свое внимание на отражение в зеркале. Было ясно, она довольна собой.

— Ты ведь знаешь, муж и жена, одна сатана, — выдохнул Макс.

— Он клялся, что все сохранит в тайне. Ну, ничего! Я ему устрою!

— Прекрати, она сказал мне по секрету, как твоему брату.

— Неужели? Может она «по секрету» объявила о моей силиконовой груди «моему» журналисту, и «моему» интренетчику, что бы тот разместил фотографии моей «новой» груди крупным планом в Интернете?

Максим устало вздохнул.

Лена повернулась к своему отражению, и, пригладив бровь, замурлыкала: «Очень просто быть супругой, и мужу изменить…».

— Что далась тебе эта песня?

— Мне предлагают роль Вэлмы в русской постановке «Чикаго».

— И что ты? Неужели отказалась?

— Мне больше по душе Рокси, — хмыкнула Лена, и села напротив брата.

— Еще бы, она ведь главная героиня, — иронически заметил Макс.

— Нет, я хочу Рокси, потому что она близка мне по духу.

— Все ясно. Ты можешь убивать. Я усвоил. Я просто зашел спросить, когда ты едешь к родителям? Может, вместе?

— Пока не знаю. Видишь, как складываются обстоятельства…

Неожиданно зазвонил телефон.

Дождавшись, когда звонок прозвенит три раза, Лена подняла черную, элегантной формы, трубку, которая сочеталась со всем интерьером ее роскошной квартиры, и произнесла томное: «Алло?»

Тут же, видимо, собеседник взял быка за рога. Елена высокомерно вскинула бровь, потом холодно улыбнулась.

— Ну что вы, дорогуша. Сколько у меня, их было! И все чьи — то мужья! Как говорите, вас зовут? — ее рот начал расползаться в отвратительной улыбке, напоминающей оскал, — Анастасия Рязанова?

— Вы его не получите! — послышался истеричный выкрик из трубки.

Макс догадался, фото достигло адресата.