Семь песен русского чужеземца. Афанасий Никитин

— А я танцую с девушками Ганга!Ой, как вкусны плоды деревьев манго!Дожди ушли куда-то в океан.Теперь шумит потоками веселье!Так вот оно, счастливое безделье!Блестит, звенит, играет, как гердан[147].Клюки отбросив, бабушки резвятся!С любою можно сладко обниматься.Любая дышит молодостью плоть.И я танцую! Ноги загуляли!Ах, вот вы как! А ну-ка лели-ляли!Так надо хорошенько помолоть.Девицы манго в юношей бросают,Во что-то интересное играют.Лови теперь её, когда поймал!

В меня попал банан. Ловлю с надеждой.Кто бросил? Все смеются. Тьфу ты, леший!Царь обезьян, правитель Хануман!О мудрый, дай тебя я поцелую!Какой там! Заслужи-ка честь такую!Сорвал мне шапку, оцарапал нос.Я поклонился, исполняю волю.На вот, держи-ка в дар мою соболью.Приедешь в гости, а в Твери мороз.Заиндевеешь в шёлковом тюрбане.Все что-нибудь да дарят обезьяне.И Хануман бросает всем дары.А это что за чудо? Змей танцует.И лично для него в дудинку дуетТощенный малый, видно, из норы.Другой чудесник в горло меч задвинул.

Вот почему монгол отсюда сгинул.Меч входит и выходит — чудо-тать!Сильны здесь не руками — головами.Заместо слов изрыгивают пламя.Иные вовсе могут исчезать.Один залезет в бочку из-под пива,А вылезет девицею красивой.Потом обоих ищут, всё зазря.Какой искать! Внезапно потемнело.Надвинулась, как туча, тень от тела,Из тех, на ком покоится земля.Эх, был бы я слоном, огромной дылдой!На всю бы Волгу правду протрубил бы.Вдруг с неба дождь! То слон меня облил!Нечеловеческое чую ощущенье.

Наверное, свершилось превращенье.Теперь во мне проснётся бездна сил.Струится пар из шёлковой обновы.И смуглый лик девицы чернобровой,Слепя улыбкой, говорит, но что?Эх, что ж я не учу язык, Емеля!Ведёт меня за руку. Ах, качели!Ах, птица, не понять тебя грешно!Как радуга, сияет в небе сари[148].Потом взмываю я над небесами.Люблю тебя, девица, как сестру!Теперь на реку, в водах омываться!С лучами солнца в Ганге окунаться!И лечь поближе к общему костру.И слушать песни длинные всю ночку.И тянутся без счёта огонёчки

По глади Ганга, словно Млечный Путь.Моя ладейка тоже уплывает,На ней и мой огонюшек сияетВ соломенной домушке. Хватит дуть.Не дуйте, ветры, малость погодите.Мой огонёк не трожьте, не гасите.Пусть подплывёт к звезде за горизонт.Пускай расскажет, как я веселился.И если надо, чтобы возвратилсяВ родную землю, пусть лучом сверкнёт.

* * *

...И правда ведь отдал шапку. Обезьяне ручной или какому человеку? А кто повесил на шею, на грудь Офонасу ожерелье-гердан, дешёвое, серебряное, блестящее блестками? Это ожерелье Офонас после отдал жонке одной, за хорошую тесную близость отдал в подарок...

* * *