Семь свитков из Рас Альхага, или Энциклопедия заговоров

-А он стал убегать от тебя, братец,- весело проговорил я.- Он был юрким, как мышь. Верно?

-Верно,- изумленно подтвердил Эд де Морей.

-Ты сокрушил мечом стол того нечестивого пиршества, но так и не достал негодяя,- с усмешкой продолжал я.- Он дал от тебя деру. Ты спустился за ним в подземелье, но и там он ускользнул от тебя. Если не ошибаюсь, прыгнул в реку.

-Ты мне всегда казался колдуном, брат,- глухо пробормотал комтур.

-Я тоже видел этот сон,- признался я,- только немногим ранее. Приглядись ко мне, славный комтур, и припомни, как выглядел тот негодяй. Ты обнаружишь в нас много сходства.

Когда Фьямметта устроила для комтура подходящее ложе и мы помогли ему опуститься навзничь, он перевел дух от боли, снова подступившей к нему, и вперил омраченный взор в темный каменный свод.

-Там, во сне, на меня обрушилась вся башня, а потом поднялись воды и поглотили меня, и я проснулся,- грустно проговорил Эд де Морей.- Все мои братьярыцари погибли. В том нет сомнения. Я, как комтур, обязан был остаться с ними. Меня слишком ошеломил тот предательский удар. Меня слишком удивило твое появление, брат. Я поддался на твои уговоры и проявил малодушие и глупость.

-Скажика мне, Эд,- сдерживая гнев, обратился я к нему,- чем же разумнее была вся эта гибельная затея: вместе с наемникамииноверцами напасть на острова иоаннитов?

-А что нам оставалось делать?- мрачно усмехнулся комтур.

-Как это "что оставалось делать"?- поразился я.

-Румская капелла Ордена исполнила свое предназначение семь лет тому назад,- отвечал Эд де Морей.- Кому еще нужны мы были в Руме, рассыпавшемся в прах? Монголам? Караманцам? Никаких христианских паломников давно уже нет на этих путях. Где нам оставалось искать пристанище? Во Франции, где тамплиеров гонят, как самых отъявленных еретиков? У кого искать службу? Грезы о Святой Земле давно растаяли. За доставку на Родос платила Венеция - только и всего. Нам нужно было уйти достойно, встретившись с достойным противником - только и всего. Иоанниты - наши старые недруги, но на поле битвы они нам равны.

-Большинство тамплиеров, признавших обвинения в богоотступничестве и потому помилованных королем, вступило в Орден Иоанна,- поведал я комтуру горькую истину.- Вполне возможно, что вы плыли в ночи сражаться со своими бывшими "братьями".

-Тем лучше,- поморщившись, изрек Эд де Морей.- Но ведь ты, брат, был Посланником. "Священное предание" гласит, что Орден пройдет очищение. Что же ты можешь сказать мне, брат?

Полным тревоги и сомнения взором комтур Румской капеллы смотрел на меня.

-Я могу сказать, что Орден прошел истинное очищение,- твердо ответил я ему.- Теперь ты, брат мой Эд, и есть истинный Орден тамплиеров. Потомуто я и послан Провидением уберечь твою жизнь.

Глаза Эда де Морея несказанно расширились. Некоторое время он пребывал в оцепенении, и я сидел перед ним, не отводя взгляда.

Наконец он опустил веки, и черты его отразили слабое успокоение.

-Что впереди?- едва слышно прошептал он.

-Конья!- напротив, громогласно изрек я.- Румская капелла Ордена бедных рыцарей Соломонова Храма. Славные подвиги и Святая Земля.

Ясное утро, попутный ветер и мои добрые предчувствия не обманули меня. Оставив свою маленькую армию в пещере, я спустя всего половину часа отыскал дорогу, покрытую теплой и мягкой пылью, а другую половину часа потратил на то, чтобы найти на ней нищего странника, который еще издали ответил мне на все тайные знаки, известные суфийским последователям всех многочисленных братств. Я узнал, что ветер пригнал нашу лодку к берегам маленького эмирата Теке, столица которого, Атталия, находилась всего в десяти милях от места нашей дерзкой высадки.

К полудню я обзавелся приличной повозкой и достаточным количеством провизии. Сабля и обе кольчуги превратились в пару крепких жеребцов, и, как только солнце стало клониться к закату, а жара спала, мы двинулись в путь.

Несмотря на все наши хлопоты, рана, нанесенная не только плоти доблестного рыцарятамплиера Эда де Морея, но и его душе, угнетала его все сильнее, и за один дневной переход до Коньи, недавно захваченной воинственным племенем караманцев, он наконец надумал умирать. Я накинулся на него с братскими упреками и все-таки сумел убедить его, что комтуру Ордена никак не престало отдавать Богу душу за пределами капеллы, посреди земель, подвластных неверным.

Привратники были уж не те. У ворот Коньи стояли четверо хмурых караманских варваров, и я уже было решил проститься с последними динарами, вырученными от продажи нашего воинского снаряжения. Но тут славный комтур нашел в себе силы - я сразу догадался, что жизненных сил в нем скрывается больше, чем казалось ему самому - и, поднявшись, вытянул из повозки руку, державшую на цепочке особый медальон - тангэ. Привратники узнали и медальон, и самого рыцаря Эда и, рассыпавшись в частых, мелких поклонах, пропустили нас в город. Видимо, доблесть великанаиноверца уже стала преданием на этих землях.

У приора румской капеллы Ордена за прошедшие годы прибавилось и седины, и испуга.