Семь желаний Генриетты Мадей

– А потом мне не повезло, я словила в колено арбалетный болт и стала менее ловкая, чем прежде. И моему времени приключений подошел конец. Признаться честно, это было бы честью для меня – потерять свою волю от самого легендарного Дерека.

Мы с Элизой переглянулись, а потом я посмотрел на заинтересованную Кристину.

– А чем он так легендарен? – спросила она Элизу, смотря на меня.

– Он профессионал своего дела. Он охотник за головами. Один из лучших. Многие срут в портки при упоминании его имени. Обычно если ты его видишь на своем пороге, то тебе крышка. Но как по мне слишком много пафоса.

– А мне наоборот приятно, что могу нормально поговорить без лишнего страха в глазах собеседника, – сказал я.

– Минут двадцать назад ты хотел совсем не поговорить, – заметила Кристина.

– Радуйся, что тебе удалось меня переубедить, – холодно ответил я. – Такое случается нечасто в последнее время.

– Что будешь делать, Дерек? – спросила Элиза. – Загипнотизируешь меня или обратишься к другой ищейке?

– Меня больше удивляет, как спокойно ты об этом говоришь.

– Обычно ты слышишь мольбы о пощаде?

– Можно и так сказать. Но ты просто сделала разрыв шаблона.

– Я бы сделала разрыв тебя, дорогой, но жаль, что у меня нет возможности это сделать. Ладно, не буду более разогревать в тебе гнев. Говори, зачем ты пришел?

– Я пришел поговорить, поэтому для начала собираюсь сделать это. Леррой сказал, что любит тебя …

– Это похоже на любовь? – перебила меня Элиза.

В голосе ее были нотки нетерпения и обиды. Брови ее сдвинулись от легкой злости, а взгляд был растерянный.

– По-твоему, эти фокусы являются любовью? – повторила она свой вопрос.

Я посчитал этот вопрос риторическим и не стал отвечать. И правильно сделал, потому как Элиза продолжила:

– Как по мне это какое-то дерьмо, а не любовь.

– Кажется, это сильно тебя задевает, – предположил я.

– Ты не представляешь, как сильно, – злости в ее голосе стало еще больше. – Поэтому не смей при мне говорить, что он любит меня. Мы с ним давно познакомились, лет четырнадцать назад. Но тогда мы были другими людьми. Тогда мы могли встречаться два раза в год, и нам было достаточно этого. Мы были искателями приключений, и каждый день – это новая страница в нашей истории. Но время прошло, старость подкрадывается, и наши пути независимо друг от друга остановились в Заречном. И сейчас совсем другое время. Сейчас мы должны открыться друг для друга с иной стороны. С обычной. Мы должны показать друг другу, какие мы, когда живем простой жизнью. И знаешь, что я вижу? Он просто сидит целыми днями в «Осетре» и бухает. И это все. Я знаю, что он может быть другим, но, осев, он потерял хватку.

Элиза замолчала.

– Может, вам стоит поговорить об этом? – предложила Кристина.

– Сто раз уже говорила ему, но он же ни черта не понимает. А ведь я даже подумать не могла, что он пойдет на такой шаг.

– Вам нужно поставить ультиматум, – посоветовала Кристина. – Он должен понять, что своими действиями наносит вам боль, но если так будет продолжаться, он может потерять вас навсегда. И если он действительно любит, то предпочтет измениться ради вас.

Элиза прислушалась к ее словам и кивнула.

– Твоя спутница, Дерек, очень смышленая.

– Я это заметил.

– В отличие от тебя с Лерроем, – добавила Элиза.

Я проигнорировал ее замечание и сказал:

– Он сейчас в «Золотом осетре». Предлагаю тебе поговорить с ним, пока мысли свежие.

Элиза согласилась, и через несколько минут мы втроем шли обратно. Элиза впереди, а мы с Кристиной в нескольких метрах за ней. Я смотрел на Элизу, видел, что она действительно когда-то была бесподобна. У нее была ровная осанка, и я понимал, что когда-то одна только ее походка могла свести с ума мужчину, но сейчас она слегка прихрамывала на левую ногу. «Наверное, она не врала об арбалетном болте», – подумал я. Дойдя до «Осетра», Элиза вошла одна, мы с Кристиной решили подождать снаружи. Я оперся о капот своей машины, достал сигарету и закурил. Кристина стояла поодаль и смотрела куда-то в сторону в пустоту.

– У тебя есть другие варианты, кто сможет найти Нивенну? – спросила она.

– Есть, но надо будет вернуться в Ренну.

Она снова замолчала. Мне было все равно, о чем она сейчас думала. Если она презирала меня, то меня это не волновало. Я думал о том, что сейчас ждет Лерроя, как он отреагирует, ведь он явно не ожидал разъяренную Элизу.

Мы достаточно долго простояли на улице и все это время из бара были слышны выкрики Элизы. Казалось, что ее ярости не было предела. Было прохладно, и Кристина замерзла, поэтому она залезла в машину. Я же все это время был на улице, слабо ощущая холод. Наоборот, мне даже нравилась эта освежающая прохлада после жаркого дня.

Прошло около сорока минут, когда Элиза пулей вылетела из «Осетра», прошла мимо меня, бросив короткий взгляд, и скрылась в ночи. Кристина не спала, вышла из машины и последовала за мной в «Осетр».

Мы встретили Лерроя на том же самом месте, он не обращал на нас внимания, смотрел куда-то в сторону и, наверное, думал о разговоре с Элизой, который был только что. Он выглядел более потрепанным, чем в первый раз.