Семейная хроника

Перрон быстро опустел. Их никто не встречал. Василий не знал об их приезде, они решили сделать ему сюрприз.

Иван Тимофеевич взял в одну руку их небольшой чемодан, за другую руку жену и повел её в новую, свободную и беззаботную жизнь…

Глава IX

И смерть, и слёзы, и любовь

Иван Тимофеевич с трудом узнавал родной город. Многие здания были разрушены, некоторые уже отстроены заново. Город оживал после войны и блокады. Автобусы и трамваи ходили редко, а метро пустили только в центре. Они долго добирались до Васиного дома. Он жил на самой окраине Ленинграда, в перенаселённой коммунальной квартире. На звонок им открыла дверь молодая женщина и строгим голосом спросила, кто они и к кому. «К Забелиным – три звонка», – строго предупредила она и показала рукой, куда идти дальше.

Ольга постучала в нужную дверь. «Войдите», – отозвался женский голос. Они вошли. За столом сидела Валентина и что-то шила на швейной машинке. Они сразу узнали её по фотографии. Валентина была уже на последних месяцах беременности и шила одежду для малыша.

Иван Тимофеевич представился. Валентина вела себя сдержанно. Она вовсе не была рада приезду этих двух пожилых людей, потому что жить в этой маленькой девятиметровой комнате вчетвером, а вскоре и впятером – это совсем не то, что вдвоём. Перспектив на улучшение жилищных условий не было. Валентину и без того раздражали вечные ссоры с соседями по квартире из-за очереди в туалет или тесноты на кухне. Она не могла мириться со многими неудобствами, преследовавшими её в коммунальной квартире; взрывная по характеру, она легко могла нагрубить или обидеть соседей. Её не любили и побаивались, не хотели лишний раз связываться, тем более с беременной женщиной.

Иван Тимофеевич вдруг остро почувствовал свою вину перед Ольгой за то, что привез её сюда, в эту маленькую комнатушку, где им совсем не рады. Но Ольга всё и сама поняла. Она присела на стул. Валентина предложила им выпить чаю.

За чаем разговорились. Валентина рассказывала, что Вася много работает. Он теперь инженер на Кировском заводе, а она вот-вот должна родить и теперь уже не работает. Живут они скромно, зарплата у Васи очень маленькая, а её родители погибли в войну, и помочь им некому. Иван Тимофеевич обрадованно сказал: «А вот мы с Олюшкой вам и поможем, внука воспитаем». Но Валентина резко осекла его, сказав, что ребёнка будет воспитывать сама с Васиной помощью. Разговор зашёл в тупик. Валентину раздражали эти два пожилых человека, ей казалось, что они отсиживались где-то в тылу, пока они с Васей прошли весь фронт и вот теперь начинают строить свою мирную жизнь, а им хотят в этом помешать.

Вечером пришёл Вася. Он очень обрадовался отцу и Ольге. Было уже поздно. Глаза слипались, хотелось спать, Валентина давно уже спала на своей кровати. Ольге одолжили у соседей раскладушку. Ивану Тимофеевичу постелили на полу. Но они с Васей не ложились до утра, проговорили всю ночь, обсуждая, как жить дальше.

На следующее утро Иван Тимофеевич пошёл в райком партии, там должны были его помнить, и он очень надеялся найти кого-нибудь из старых знакомых. В одном из кабинетов он увидел табличку со знакомой фамилией, постучал и приоткрыл дверь, но строгая секретарша остановила его и спросила, как доложить. «Иван Тимофеевич Забелин», – так же строго представился он. Девушка доложила. «Зови, зови скорее», – раздался весёлый знакомый голос. Старые друзья обнялись и теперь внимательно смотрели друг на друга. Один – старый, худой, помятый, и другой – сытый, холёный, привыкший ко всем прелестям начальственной жизни.

Иван Тимофеевич рассказал о своих проблемах и просил помочь. Узнав, что он из репрессированных и на фронте не был, друг его сразу предупредил: «Ты знаешь, мы сейчас очень много строим, но даже фронтовики стоят у нас в огромной очереди, а тебе придётся ждать и того дольше». – «Что же мне делать»? – спросил Иван Тимофеевич. «А ты поживи пока у сына, а там что-нибудь придумаем, заходи потом».

Иван Тимофеевич шёл по родному городу и думал о том, что он никому не нужен и незачем было сюда ехать.

Он вспоминал адреса старых друзей и родственников. Проходя мимо одного из домов на Литейном проспекте, решил зайти и узнать, жива ли его племянница. Иван Тимофеевич позвонил в дверь, открыла девочка лет десяти. «Мне нужна Таня Соколова», – спросил Иван Тимофеевич. «А тетя Таня уехала осваивать Сибирь», – с гордостью ответила девочка. «А есть ли кто-нибудь из взрослых?» – снова спросил он. «Да, бабушка». Девочка провела его в комнату. Иван Тимофеевич не сразу узнал Танину соседку Пелагею Никифоровну, которая жила здесь ещё до войны. Она тоже его не сразу вспомнила. Она рассказала, что Таня с мужем две недели назад уехали в Сибирь, на стройку, а комната их опечатана. Несколько соседей добиваются через жилотдел разрешения её занять, но у них пока ничего не вышло.