Семена сожалений

– Мой отец – человек своевольный. Он уже планировал привезти меня в особняк, где меня бы воспитывала его жена. Он не мог позволить нам сделать свой выбор. Той же зимой, когда я, как обычно, отправился в особняк для новогодних поздравлений, он заточил меня в своем доме и не выпускал. Как я ни плакал, ни пинался, отец был непреклонен. Я даже отказывался есть несколько дней, но даже это его не сломило.

– Чего ты хочешь? – спросил отец.

– Я хочу домой. – Слезы текли по моим щекам.

– Это твой дом, – твердо ответил отец.

– Нет, это особняк первого министра! – крикнул я. – Мама все еще ждет меня дома!

– Об этом можешь не беспокоиться, я уже отправил весточку твоей матери, – сказал отец. – Она согласилась с тем, что ты должен жить здесь.

– Вы говорите глупости!.. – Мое горло охрипло от криков. – Она никогда бы меня не бросила!..

– Это письмо твоей мамы, сам прочитай. – Отец протянул мне бумагу.

Перед глазами все расплывалось из-за слез, но я все же смог прочитать одну-единственную строчку: «Лин, будь спокоен, учись и не скучай». Это действительно был почерк моей матери.

– Что вы от меня хотите? – вытер я слезы.

– Лин, если ты останешься в особняке, я найду учителя, который обучит тебя всему, что необходимо для твоего статуса.

– А что будет с мамой?

– Я пошлю кого-нибудь позаботиться о ней, только… – Отец выдержал паузу. – Ты больше не можешь ее навещать.

– Почему?

– Теперь ты занимаешь определенное положение в высшем обществе. Нельзя позволить остальным узнать, что твоя мать из низших слоев.

– Она не из низших слоев!

– Она не сможет войти в особняк до конца своей жизни. Если только…

– Если только что?

– Если только ты не получишь одобрения императора и не попросишь его изменить положение твоей матери.

Отец манипулировал мною, но я был еще ребенком и не мог этого понять.

– Тогда она сможет жить в особняке? – спросил я.

– Конечно, никто не посмеет возразить, даже твои братья. – Отец говорил уверенно, что вселяло в меня небольшую надежду.

– Я могу хотя бы один раз навестить ее?

– Когда тебе исполнится шестнадцать, я пошлю слугу, который отвезет тебя встретиться с ней, но тебе нельзя оставаться надолго, – уступил отец. – Ты должен хорошо учиться, если хочешь ее увидеть.

– Я обязательно вернусь к ней!

– Если ты будешь лучше своих братьев, то сможешь унаследовать семейное дело, а император отметит тебя. – Он улыбался, но все еще выглядел далеким и незнакомым.

Я дал обещание отцу, однако этот путь оказался тернист.

Для ребенка, жаждущего воссоединения с матерью, учиться не покладая рук до ночи не так уж и сложно. Но я был по-детски наивен и не знал об опасностях, которые таят в себе люди. Хозяйка особняка, жена моего отца, все время болела, принимала разные лекарства круглый год и выходила в свет лишь поприветствовать гостей. В первую нашу встречу она, согласно этикету, преподнесла мне в подарок подвесной кошелек золотого цвета, но после не обращала на меня никакого внимания. Что меня действительно пугало, так это отношение братьев. Они были старше меня, поэтому я хотел у них чему-нибудь научиться, но все выходило совсем наоборот. Как и говорила моя мать, они вечно цапались друг с другом и боролись за право наследования. А после того, как отец привел меня, каждый из них перенаправил свою ненависть на меня.

Слуга как-то проболтался мне, что хозяйка слишком избаловала некоторых из братьев. Они бросили учебу, тратили деньги семьи, проводили время в трактирах и увеселительных заведениях. Все это, естественно, не радовало отца, ведь они должны были представлять его семью. Поэтому он в ярости отказал им в выплате ежемесячных денежных средств, но жена довела его своими придирками, и все вернулось на круги своя. Только самый старший брат нашел свое место при дворе, но он всегда был не слишком умен и безвольно поддакивал всем приказаниям, что очень разочаровывало отца. Во всей этой неразберихе первый министр наконец вспомнил обо мне – ребенке, брошенном на произвол судьбы. Честно признаться, после моего прибытия в особняк он окружил меня заботой: лучшая одежда и еда, как у братьев, подарки на Новый год… Даже назначил мне личного слугу. Хоть я и был благодарен, но не мог отделаться от мысли, что все это не потому, что я его сын, а потому, что я его последняя надежда передать наследство. Мне хотелось бы называть его своим отцом, но я не мог.

Все, что я помню о тех днях, – свеча и книги, мои верные ночные друзья. Когда я уставал от чтения, то смотрел на свечу и вспоминал лицо матери.

Иногда я вспоминал о Сяо Вань. Я даже не успел попрощаться… Расстроилась ли она? Ждет ли она меня каждый день в дупле? Или же была готова к такому повороту, ведь я, так же как и ее родители и проходящие мимо путники, не сдержал своего обещания?.. Но я не мог вернуться, ведь на кону было положение матери.