Семьи

Вика была родом из маленького северного рабочего городка. Отец ее занимал важную должность в компании, обслуживающей участок проходящего поблизости газопровода, и полностью обеспечивал семью, а мать сидела дома в качестве хранительницы очага. Являясь вторым, младшим ребенком в семье, Вика вполне ощущала на себе любовь обоих родителей, почти не занимаясь хозяйственными делами, которые по установившейся традиции возлагались на старшую сестру. Близких подружек у нее не было, а те немногие детские кружки, которые имелись в пятнадцатитысячном городке, ее не интересовали, и все свободное время она проводила дома с мамой. Прожив так семнадцать лет, Вика окончила школу и стала готовиться к поездке в N-ск, получать высшее образование.

Особых обсуждений по поводу направления ее дальнейшего обучения в семье не было. Сама Вика не имела ни малейшего представления о том, что такое учеба в институте и зачем ей вообще это было нужно. Отец же высказался однозначно, чтобы дочка поступила в университет, который окончил он сам, и, более того, на ту же самую специальность – инженер-газодобытчик. Матери, которая видела, какие неплохие деньги получал муж, эта идея тоже показалась вполне здравой, на чем и порешили. Привезя дочку в N-ск, родители оплатили первый год ее учебы в университете и, заселив в общежитие, через три дня уехали назад в городок.

Вика вступила в самый яркий, веселый и интересный период жизни любого человека, но особенного энтузиазма по этому поводу не испытывала. Учебу она совсем не любила, не понимала и на занятиях сидела с единственной мыслью – скорее покинуть аудиторию. Из-за довольно резкой, в чем-то даже отталкивающей внешности отношения с молодыми людьми у нее не завязывались, да и жить в общежитии в комнате с еще двумя девушками ей, не привыкшей самой поддерживать порядок, тоже было тяжело. Спустя полгода, протянувшихся в постоянном унылом раздражении, Вику наполняло лишь нараставшее с каждым днем ощущение пустоты и одиночества, но все изменилось, когда появился он.

Познакомились они в общежитии, и с первой встречи Ринат со свойственным ему напором принялся за ухаживания. Они дружили только пару недель, когда он, наметив уже вполне определенные планы на свою новую подружку, предложил ей поселиться вдвоем в одной комнате.

Совместное проживание в корне изменило настроение Вики. Это была самая настоящая семейная жизнь, столь знакомая ей и даже еще более приятная, потому что теперь она являлась хозяйкой дома. Вдобавок ко всему Ринат оказался очень непривередливым в быту: сам ничего не делая по хозяйству, он в то же время не предъявлял никаких особенных требований и к своей гражданской супруге. Еда, причем самая обыкновенная, и чистая одежда – вот все, что должно было быть в обязательном порядке; остальное могло делаться по мере возникновения желания. Но кроме удобного и приятного семейного быта дружба с Ринатом открыла Вике и главное преимущество студенческой поры.

Многочисленные знакомые, постоянные развлечения, праздники, вечеринки – все это стало неотъемлемой частью ее досуга. На всех студенческих мероприятиях Ринат, пользующийся популярностью первого заводилы, всегда был желанным гостем, и Вика в качестве его гражданской супруги автоматически занимала соответствующее положение. Вскоре у нее появились подружки, сформировались общие интересы. Жизнь забурлила, заиграла яркими красками, и лишь одно обстоятельство отравляло Вике ее беззаботное счастливое существование – постоянные связи сожителя с другими девушками.

Ринат разве что только прямо не рассказывал о своих приключениях, о которых она узнавала на каждом шагу, подчас самолично их наблюдая. Вика постоянно следила за ним на вечеринках, в университете, в общежитии, где они жили, потому что стоило ей снизить бдительность, как он тут же начинал самым откровенным образом проявлять интерес к посторонним девушкам; но, несмотря на все старания, измены не кончались, и волей-неволей ей приходилось мириться с ними.

Вика каждый раз прощала Ринату его похождения на сторону, потому что была не в состоянии уйти от него. Он давал ей абсолютно все: без него ее существование вновь стало бы серым, бессмысленным, совершенно пустым, так что ей даже в голову не приходила возможность расставания. Вынужденная принимать нескончаемые измены, она поначалу утешалась тем, что это временное явление, а затем постепенно привыкла и стала относиться к ним как к неизбежным издержкам, как к какой-то вредной привычке своего сожителя, от которой его приходилось постоянно одергивать и ругать, но искоренить которую не было ни малейшей возможности.