Семья для чемпиона

Я отвожу взгляд. По полочкам в сердце и в голове услышанное раскладываю и понимаю, что не испытываю ни капли злорадства. Как мать, я бы тоже кусалась ради сына. Вполне возможно, что вела бы себя ничуть не лучше, чем Ангелина. Ведь твой ребенок – твое все. Не просто мир. Вселенная. Твоя жизнь. Твой человек, которого ты на свет и произвела, в конце концов! И порой бывает очень сложно смириться с мыслью, что твой человек уже не только твой вовсе. Поэтому киваю и говорю как можно мягче:

– Димка – хороший парень. Но, – смеюсь, – было бы, наверное, странно, если бы я сказала другое. Это я к тому, что он простит. Поймет и примет. Ему просто нужно время, ну и… некоторые усилия с вашей стороны. Мальчик он хоть и хороший, но гордый. А я на вас не обижаюсь. Даже отчасти понимаю. И, в свою очередь, обещаю, что сделаю все от меня зависящее, чтобы сделать вашего сына счастливым.

– Да, – кивает Ангелина. – Думаю, он уже счастлив, – машет головой мне за спину.

Я оглядываюсь.

Виктор, Яр и Димка что-то бурно обсуждают. Улыбаются все трое. Ральфу по очереди снежки подкидывают. До моих ушей долетают радостные возгласы сына, когда пес снова и снова открывает охоту на снежные шарики:

– Вот, Виктор, видел, как он умеет?!

– Знаете, – говорю, – мы с Яром обсуждали, что неплохо было бы на праздничных выходных съездить за город. Домик снять с банькой. Воздухом свежим подышать. Мы позвали моих родителей. И, м-м, я хотела бы, чтобы вы тоже поехали с нами. Что думаете?

Ангелина Никандровна поджимает губы. Передергивает плечами, будто бы хочет показать, что ее мои слова мало трогают. Но глаза выдают ее с головой. В них мелькают облегчение и благодарность, что совсем не вяжется с небрежностью в голосе, когда она говорит:

– Я поговорю с Виктором. Думаю, это неплохая мысль, Аврелия.

– Ава. Зовите меня Ава.

– Хорошо, Ава. Спасибо, – говорит напоследок Ангелина, и я понимаю, что это «спасибо» гораздо больше, чем простое «спасибо за приглашение». Спасибо за понимание. Спасибо за вежливость. И за доброту. А может быть, это мне просто так хочется. Не знаю. Но в любом случае первый шаг навстречу друг другу сделан. А это уже что-то да значит. Правда?

Надолго Ангелина и Виктор не задерживаются. А зайти на чай отказываются. Когда мы возвращаемся к мужчинам, разговор на пятерых не сильно клеится, и родители Яра достаточно быстро уезжают, а мы возвращаемся домой.

Димка сразу же топает мыть Ральфу лапы. А мы с Яром проходим в спальню, где муж ловит меня в объятия и пытливо заглядывает в глаза:

– Все прошло хорошо?

– Более чем.

– Расскажешь, о чем говорили?

– Не-а, – улыбаюсь. – Оставим это между мной и твоей мамой.

– Эй, а как же: между мужем и женой никакого вранья?

– А это не вранье, – привстаю на носочки и тянусь к губам мужа, – это умалчивание.

– Одно и то же!

– Не-а, – качаю головой и срываю с губ Ярика поцелуй.

Он смеется и стискивает в объятиях сильнее. Наступает, заставляя отступать, пока не упираюсь спиной в стену. Углубляет поцелуй, заползая холодными ладонями под мою кофточку. Я взвизгиваю. Холод обжигает, распуская по коже колючие иглы. Целуемся и тискаемся, пока до ушей не доносится грохот. Звон битого стекла и лай.

Замираем.

Переглядываемся.

Подрываемся с места, наперегонки залетая в гостиную. А там…

Я хватаюсь за голову. Яр витиевато выругивается. Димка, забегающий следом за нами, охает. Так и тормозим втроем на пороге, а наш очаровательный хвостатый преступник переступает лапками и выдает звонкое:

– Гав! – обходя вокруг валяющейся на полу елки с разбитыми шариками и съехавшей на одну сторону гирляндой, которую я, черт бы его побрал, три часа крутила!

У меня начинает дергаться глаз.

Я сейчас ему хост на уши накручу, засранец!

– Я уверен, что тут все не так очевидно, ма, – прячет за собой Ральфа Димка. – Думаю, ее… э, сквозняком сдуло. Сто проц! Собака тут совершенно ни при чем!

– Ага, заложник обстоятельств, – посмеивается Яр. – Ну или своей щенячьей неуклюжей жопки.

– Точно! – включается Димка.

– Гав! – машет хвостом Ральф. Подхватывает зубами пластиковый елочный шарик и тащит в зубах ко мне. Да он издевается?! Бросает у ног и задницу приземляет, смотря на меня снизу вверх своими черными бусинками. Очевидно, пушистый думает, что я с ним игрушки играть буду.

– Смотри, ма, он тебя задобрить пытается, – хмыкает Димка.

– Знает, кто в доме… – начинает Яр.

– Сосредоточение зла? – бурчу я.

– Непререкаемый авторитет вообще-то, но твоя версия тоже звучит неплохо, Птичка.

– Я вас сейчас поколочу!

– Любя?

– Исключительно любя догоню и всем троим задницы надеру! И тебе, – тычу пальчиком себе под ноги, – в самую первую очередь, елочный террорист!

– Гав!

– Беги, Ральф, – смеется Димка, – беги!

Уже многим позже, когда худо-бедно общими усилиями елка возвращается на место, а мы, поужинав, расходимся по своим спальням, мы с Яром долго лежим в кровати в абсолютной тишине.