Семья Машбер

Все были уверены, что Лузи решил не обострять конфликт и проглотить оскорбление, понимая, что оно нанесено братом почти в невменяемом состоянии. Все надеялись, что буря уляжется без последствий. Но в тот момент, когда Сроли, повозившись с торбой, завязал ее, вскинул на плечи и направился к двери, все увидели, что в дверях стоит Лузи в застегнутом летнем пальто. Увидев его, Сроли, улыбнулся, обнажив редкие зубы верхней челюсти. У порога он помедлил, чтобы пропустить Лузи вперед и последовать за ним, словно оруженосец и верный слуга.

Гителе побежала к двери и преградила Лузи дорогу. За нею последовали дочери, понявшие, видимо, что Лузи уходит навсегда.

— Ты не уйдешь, Лузи! Ты нас не опозоришь! — воскликнула Гителе.

— Дядя! — молили племянницы, простирая руки.

Лузи не проронил ни слова. Легким движением руки он отстранил Гителе и вышел из дому, за ним следовал Сроли…

Казалось бы, этого достаточно для одного вечера! После того, что произошло, всем находившимся в столовой оставалось выждать несколько минут и тихонько разойтись.

Так нет же! Должно же было случиться, чтобы в ту же минуту, когда Лузи и Сроли вышли из дому, все увидели новое лицо. Бледность этого человека была так велика, что, казалось, будто он только что встал из могилы. Он был почти раздет, без шапки…

Это был Алтер…

Он, видимо, уже давно стоял здесь. Во всяком случае, присутствовал, когда уходили Лузи и Сроли. Он был бледен и все повторял, как в забытьи, одни и те же слова:

— Он уходит, он ушел…

Вдруг Алтер поднял руку, издал тихий жалобный писк, точно маленький зверек, на которого нечаянно наступили, покачнулся и с грохотом упал навзничь.

Все словно застыли. Первым пришел в себя Либерзон.

— Беги, Катеруха, приведи доктора, — крикнул он. — Беги к Яновскому, скажи — Мойше Машбер просит его, пусть немедленно, сию же минуту приедет…

События этого необычного дня стали причиной припадка Алтера. Старый опытный врач Яновский, осмотрев его, указал на признаки эпилепсии.

— Между прочим, — добавил он, — нынешний припадок может оказаться кризисом, после которого начнется медленное улучшение. Помутившийся рассудок может проясниться. Подобные случаи известны медицине.

Когда Алтер очнулся, глаза у него были мутные, как у слепого. В эту ночь ему постелили в столовой. Уложив его, Мойше и Гителе поговорили немного с доктором, а потом, когда тот уехал, сидели до поздней ночи с домочадцами — притихшие, печальные, словно осиротевшие.

В эту же ночь, на окраине города, на «Песках», в избушке Михла Букиера, при свете лампы, сидели и беседовали трое мужчин. Это были Лузи, Сроли и Михл Букиер.

Когда появились Лузи и Сроли, семья Михла Букиера уже спала. Сроли постучал, и Михл открыл им. Он разбудил жену, она поставила жестяной самоварчик с медным краником, приготовила кое-какую закуску. Сделав свое дело, она ушла спать. Михл потом сам доливал воду в самоварчик, подбрасывал угли. В тихой задушевной беседе, за чашкой чая, они провели всю ночь.

VI

Снова Сроли

На следующий день утром к Малке-Риве явился человек, которого она не ожидала увидеть в своем доме. Это был известный на «Песках» и во всем городе мясник Мажева, которому присвоили не слишком уважительное прозвище — Мажева-Потаскуха…

Он славился своими делами даже среди готовых на все бандитов. Одевался он после работы, как и другие мясники, в сапоги, вышитую рубаху и клетчатые брюки, в правой руке держал хлыст — признак особого бандитского шика.

Мажева был красив. Немало девушек пострадали от него. Не только служанки и женщины из простонародья, но порой и особы из семей побогаче, молодые дамочки, заходя в мясную лавку, бросали на симпатичного приказчика выразительные взгляды.

Он рубил мясо, но важен был для хозяина лавки Меера Бласа не этим. Мажева служил приманкой для прислуги из богатых домов. Вокруг Мажевы всегда было полно покупателей. Поэтому Меер смотрел сквозь пальцы на проделки Мажевы, не боялся его дурной славы.

И вот этого Мажеву Меер Блас сегодня рано утром оторвал от работы, приказав оставить покупателей, уже успевших собраться в лавке. Хозяин велел ему выбрать лучший кусок мяса и, как простому мальчику на побегушках, отнести по указанному адресу.

Даже богачам очень редко мясо доставляли на дом. Но видимо, случилось что-то такое, чего было Мажеве не понять… Весьма удивлен был Мажева, когда вошел в бедный дом Малки-Ривы. Однако не меньшее удивление было на лице Малки-Ривы, когда Мажева, после первой минуты растерянности, шагнул с порога в комнату и отдал мясо, проговорив при этом:

— От моего хозяина Меера Бласа… Это вам на сегодня. Он велел сказать, чтобы завтра прислали кого-нибудь в лавку. Уже уплачено… — добавил он, увидев, что жена Зиси смотрит на него с удивлением и переглядывается с матерью.

— Нам? — с удивлением переспросила она, держа сверток с мясом.

— Да, вам… От моего хозяина Меера Бласа. Этот кусок он прислал на сегодня, а завтра, сказал он, придете в лавку и получите… Деньги уплачены, — повторил он.