Семья Наполеона

Братья Наполеона оказались теперь в положении, позволявшем им проявить себя на государственном поприще. Увы, этого не произошло. Жозеф, заплывший жиром, с женоподобными плечами и невыразительной наружностью, более всего пекся о собственных капиталах. В 1801 году его направляют полномочным посланником вести переговоры о перемирии с Австрией и Конкордате, с церковью, однако всю эту работу в действительности делали профессиональные дипломаты. Тем не менее его просто раздувало от чувства собственной значимости. Первый консул предложил ему стать президентом Цизальпинской республики со столицей в Милане. Однако Жозеф выдвинул столько условий, что предложение было аннулировано. Он чувствовал себя предельно счастливым в Париже, где имел собственный двор и покровительствовал писателям. В 1801 году Жозеф переехал с Рю де Роше в Отель Марбеф, за который заплатил 60 тысяч франков — ведь это был не только бывший особняк семейства Марбеф, покровителей его корсиканского детства, но и, учитывая великолепные сады, что тянулись до самых Елисейских полей, отличное вложение денег.

В качестве министра внутренних дел Люсьен оказался сущим несчастьем; все свои обязанности он целиком переложил на подчиненных. Он даже заказал печатку с собственной подписью, дабы они могли подписывать вместо него документы, и к тому же постоянно критиковал политику брата. Когда его бедная юная жена скончалась в мае 1800 года, Люсьен заперся в загородном доме и почти две недели не прикасался к государственным бумагам. Его инстинкты по сути своей делали его третьеразрядным политиком, питавшим слабость к неумелой интриге. В конце 1800 года он опубликовал памфлет «Параллели Цезаря, Кромвеля и Бонапарта», в котором утверждал, что в случае смерти Первого консула власть должна перейти к одному из его братьев. Наполеон направлял все усилия на создание династии, хотя и не желал, чтобы его намерения стали очевидны для других. Он пришел в бешенство от выходки Люсьена, особенно от того, что сей памфлет был напечатан на официальной бумаге его министерства, и еще, что тот обозвал Фуше, шефа полиции, обратившего внимание Наполеона на это пресловутое сочинение, «головорезом, запятнавшим себя чужой кровью». Наполеон потребовал отставки брата, но вмешалась мать. В итоге, на следующий же день после отставки, Люсьен был назначен посланником в Мадрид, и ему было разрешено взять туда с собой в качестве секретаря своего приятеля Баччиоки, супруга Элизы. Как ни странно, но из всех своих сестер Люсьен был более всего привязан к мадам Баччиоки. «В те дни я нежно любил свою сестру Элизу», — пишет Люсьен в своих мемуарах. С удивительной добротой она ухаживала за супругой Люсьена, Екатериной когда та была уже при смерти, а затем заменила собой мать маленьким дочерям брата Элиза тоже питала к брату нежные чувства, ведь именно он сумел устроить невероятно трудное дело, подыскав ей супруга.

В Испании Люсьен содержал великолепный особняк и давал пышные приемы, которые не могли не произвести впечатления на испанцев. Он обзавелся любовницей сомнительной репутации. Это была немка-авантюристка, называвшая себя маркизой де Санта Крус. Кроме этого, Люсьен принимал от испанцев подозрительно щедрые подношения. Король преподнес ему свой портрет, попросив распаковать подарок подальше от посторонних глаз. Внутри футляра оказались бриллианты стоимостью в полмиллиона франков. В апреле 1800 года Люсьен снова навлек на себя гнев брата, намекнув, по подсказке короля, что Первый консул должен развестись с Жозефиной и взамен той жениться на инфанте Изабелле. («Не понимаю, с какой стати я должен избавиться от супруги, — заявил как-то раз Наполеон, — только потому, что я стал более значительной персоной, чем когда-то»). Люсьен и дальше дал повод для неудовольствия, предоставив Португалии совершенно непозволительные уступки в договоре, который он заключил в том же самом году, получив от португальцев еще больше бриллиантов. В конце 1801 года Люсьен оставил свой пост и без разрешения вернулся в Париж. Затем он продал в Амстердаме полученные в качестве взятки бриллианты, а вырученные деньги разместил в Лондоне и Соединенных Штатах. Теперь он стал владельцем несметных богатств. Люсьен полностью забросил общественную деятельность и перебрался в громадный особняк — отель де Бриенн, снятый им за астрономическую сумму в 12 тысяч франков в год, где держал двор подобно Жозефу. Его в высшей степени непрезентабельная любовница поселилась за городом в Ле-Плесси-Ша-Ман, куда Элиза частенько наносила визиты, чтобы соблюсти приличия. Поговаривали что Люсьен любит собственную сестрицу сильнее, чем эту «маркизу де Санта Крус».