Семилетка поиска

Он был мальчишка из приморского пригорода, незнамо каким отдыхающим зачатый на ночном пляже, когда мама заканчивала девятый класс. Это не расходилось с семейным сценарием и не стало особой драмой, поскольку сама мама появилась на свет точно таким же образом. И бабушка была страшно рада появлению внука, и всю жизнь приговаривала, цокая языком:

– Пацану что? Пацан себе всегда пробьет дорогу хуем!

Семья жила в домике недалеко от моря, и Юра не только получил здоровое, морское, спортивное детство, но и жизненный опыт. Летом бабушка и мама переселялись в летнюю кухню, а подросший Юра ночевал на чердаке, потому что все остальное пространство их избушки на курьих ножках сдавалось отдыхающим. В жизни на чердаке был особый смысл, потому что, ловко подпилив досочки в правильных местах, Юра получил доступ к созерцанию еженощного порношоу сверху. И так вошел в тему, что уже в 12 лет рослым продвинутым подростком потерял девственность с классной руководительницей, встреченной на ночном берегу.

Ровно с этой секунды он по рекомендации бабушки начал пробивать жизненную дорогу заветным органом. Первой его жертвой стала дочка завмага из райцентра. Второй – немолодая жена начальника, водителем которого он работал. Потом Юра поехал купить зимнее пальто в Москву и понял, что со своими данными должен жить внутри Садового кольца, чего достаточно быстро добился, обрюхатив дочку мидовского служащего. Дочка родила ребенка, родители сделали ей квартиру возле Таганки, Юра попробовал заниматься бизнесом и прогорел из-за неорганизованности. Свалил все это на дефолт и начал «бомбить». А тут еще и свекор продвинулся по работе в азиатскую страну и позвал погостить дочку с внуком.

Более счастливого времени жизни Юра не знал. Он просыпался в двенадцать в пустой квартире и выезжал на трассу «клеить баб», совмещая любимое дело с непыльным заработком. Плюс к этому ему хотелось откусить от каждой понравившейся пассажирки хоть какой-то кусок, и он клянчил все: устройство на работу, контрамарки в театр, возможность на халяву поесть на презентации в Академии наук, лечение зубов, бесплатные цветы из оранжереи, породистого котенка, лекарства, приготовленный обед и бутерброды с собой, педикюр, старый мобильный телефон… то есть все, что можно было взять, съесть, выпить, унести и впитать. И это было для него нормально, потому что бабушка любила похвастаться, как стянула у квартирантов прямо перед отъездом какую-нибудь не очень важную, но полезную в хозяйстве вещицу.

Он премило рассказывал все это Елене, и она хохотала, приговаривая:

– Ты, Юра, экологически чистый продукт!

На что он любил серьезно ответить:

– Да что ты понимаешь в экологии? У нас там около берега атомных подлодок больше, чем медуз!

С появлением Юры роли изменились, и Караванов, предназначенный для секса, превратился в доброго родственника. Ему бы, дураку, в этот момент сосредоточиться на человеческих отношениях с женой, не подразумеваемых с Юрой, Юра бы исчез с полпинка. Но Караванов, видимо, внезапно устал от брака, устал от себя самого и решил расслабиться.

Юра «закончился» ровно через полгода, когда вернулась жена. И его начали интересовать исключительно женщины в пустых квартирах. Он так и сказал:

– Шикарная ты баба, Ленка, но вот если б ты развелась и своего выгнала, я б тебя любил до старости лет!

– И на хрен ты мне без моего? – удивилась Елена. – Одним членом сыта не будешь…

– Это смотря каким, – обиделся Юра.

– Да любым…

Отношения с Юрой поставили крест на медовом месяце с Каравановым. И, как Елена ни пыталась их реанимировать, стало ясно, что возвращаться в супружескую добродетель бессмысленно. Не из-за особого дефицита секса, а из-за того, что Караванов оказался хорош на период «борьбы и выживания». А вот быть счастливым на освобожденной территории он уже не умел.

И пока у нее был кто-то еще, ей вполне хватало тепла и энергии, а с одним вроде и любимым Каравановым возникла безжизненная заданность ходов. И она начала совершенно сознательно искать героя для романа…

…Елена сложила листок с претензиями вчетверо, засунула за обшлаг записной книжки и забыла о нем ровно до часа, в графе которого в еженедельнике было написано: «Психолог Карцева!»

Оба прибежали домой часов в пять и сильно суетились. Елена, естественно, по накрытию стола. А Караванов долго принимал ванну, брился, переодевался, смотрелся в зеркало.

Дома Карцева вела себя мягче, чем в кабинете, задавала незначащие вопросы про обои, чашки, комнатные цветы.

«Расслабляет!» – раздраженно подумала Елена.

– Итак, какие у вас проблемы? – спросила Карцева легким гибким голосом, ласково посмотрев на Караванова.

Караванов помешал кофе в чашке, хотя это было совсем не обязательно, потому что пить его он совершенно не собирался, достал из папки аккуратно сложенные листы:

– Дело в том, что я понял полную бессмысленность попыток обсудить состояние наших отношений без помощи специалиста. Моя жена их просто рассыпает в песок…

– Так ты ни разу всерьез не пытался ничего обсудить! – всплеснула руками Елена.