Семнадцатая жена

Мина, наконец, поднялась до зелёного уровня и побежала в столовую, в памяти всплыла жуткая картина далёкого прошлого, когда она спасалась от сфинксов, гнавшимися за ней словно из бездонной пропасти ада. Но теперь всё будет иначе, ещё немного и она будет преследовать их и загонит туда, откуда они выползли. Стефан должен был быть где-то здесь, ковыряться в консоли управления, вместе они смогут выбраться отсюда. Но в столовой его не оказалось, в ней лишь была вскрыта панель стены с мигающим дисплеем и выпотрошен ящик со столовыми приборами. Растерянная девушка вышла назад в коридор и нос к носу столкнулась с молодым человеком, только он был уже совсем не такой, как при их последней встрече.

Стефан шёл с опущенными, безвольно повисшими и раскачивающимися словно плети, руками и мутным взглядом, напоминая зомби у которого колдун Вуду похитил душу. Он рассказывал самому себе нечто нечленораздельное, слегка раскачиваясь при каждом шаге. Девушке была знакома эта страшная картина внешней деградации человека — Стефана захватили иллюзии закрытой реальности. Мина схватила его за плечи и задержала, посмотрев в пустые, отрешённые серо-голубые глаза.

Пока она была в воспоминаниях вместе с Виктором, он был предоставлен самому себе, некому было ответить на сигнал тревоги о взломе консоли или проследить чем он занимается — за всем на объекте отвечал её возлюбленный. Стефан воспользовался вседозволенностью и возможно что-то успел сделать и узнать, однако, его поймали. Восемьдесят два человека, без присмотра Виктора, сами совокупились в единый разум и попытались продолжить работу. Но как она заметила по остывавшим тревоге и испугу, которые чувствовались не только кожей, ими словно пахло в коридорах оранжевого и жёлтого уровней, у них ничего не вышло. Единый разум распался, и началась паника, мысли и чувства разных людей спутались в бессвязный клубок, они метались в пространстве, обозначенном комплексом, и боялись поодиночке выйти за его пределы, но догадаться вернуться в тела тоже не смогли. Вполне возможно они застигли Стефана и поколебали его рассудок. А когда Виктор, наконец, присоединился к ним и все чувства и мысли собрались в единое целое, её ни о чём не подозревающий будущий сообщник оказался вовлечён в ментального гомункула и теперь они его звали занять место. Она сама попалась подобным образом: когда чувства и мысли расстроены, а несколькими этажами ниже собирается столь сильный ментальный центр, сопротивляться невозможно. Нужно было срочно что-то предпринять, Мина не могла потерять союзника, и она сделала самое простое и эффективное, хотя и весьма опасное, надеясь, что чувства и разум Стефана ещё не успели слишком далеко уйти от тела. Со всей силы она ударила кулаком ему в живот.

Он словно оказался на званом чаепитии чопорной секты. Стефан оказался в центре бурлившего потока голосов, общавшихся друг с другом или сами с собой, но подчёркнуто вежливо, с раздражающим умилением, словно сборище старых дев обсуждающих бородатый анекдот. Вора всё раздражало, но он не мог высвободиться, его продолжало влечь на нижний уровень, он старался идти как можно медленней, думать о посторонних вещах, но всё было тщетно. Предметы перед глазами расплывались, коридор утонул в тумане, разум угасал, личность и мысли терялись, растворялись в огромной массе чудовищного ментального образования. Последний проблеск мысли был о Дмитрии, выраженный недоумением — зачем ему только эти опыты в парапсихологии?

Прошли годы, прежде чем он выпал в реальность существования. Стефан согнулся пополам от боли, голоса продолжали шуметь в голове и недоумевали, куда подевался новенький, он им так понравился. А самого новенького уже влекли за руку как непослушного ребёнка в ванную комнату и затолкнули в душевую кабину. Ледяной душ обжог кожу, вор едва не задохнулся и, потеряв равновесие, сполз по стенке кабины. Он сидел на рифлёной поверхности поддона душа, а сверху его хлестали потоки холодной воды. Стефан словно родился заново, к нему возвращались мысли и чувства, и первые из них были о том, что он делает в душевой кабине, он закоченел уже, и где здесь дверца.