Сенешаль Ла-Рошели

Коннетабль Франции Бертран дю Геклен уже прибыл на центральную площадь. Его сопровождают только командиры отрядов, которым не надо суетиться, и так получат свою долю. Остальные рыцари и оруженосцы разъехались по городу в поисках добычи. Город маленький, на всех не хватит, тем более, что самые жирные куски захватили мои бойцы. На крыльце ратуши стоит мужчина лет сорока пяти, с большой головой, покрытой черными с проседью, короткими, курчавыми волосами. Борода у него тоже курчавая и короткая. Желто-зеленое котарди не полностью зашнуровано. На ногах черные пулены с длинными, загнутыми вверх и назад носами, какие обычно носят молодые модники. Может быть, впопыхах сыновьи обул?! Скорее всего, это мэр города. Вчера он позволил себе высокомерно отказаться от нашего предложения сдаться. Сейчас стоит один, мнет в руках зеленую шапку. Бертран дю Геклен останавливается перед ним, что-то спрашивает. Из-за цокота копыт по брусчатке я не слышу ни вопрос, ни ответ. Ответ был неправильный, потому что Оливер де Клиссон, заехав на коне по трем каменным широким ступенькам на крыльцо, одним ударом меча сносит мэру голову. Она катится по крыльцу, разбрызгивая алую кровь, потом прыгает по ступенькам и замирает на брусчатке. Выглядит это действо очень комично. Голова, отделенная от тела, теряет значимость, приобретая что-то шутовское. Типа жестокой сценки «споткнулся-упал», которая у наблюдателей вызывает сперва улыбку. То, что упавшему очень больно, доходит во вторую очередь. Если доходит. Наверное, забавно и самой голове. Мозг ведь еще живет, пытается понять, почему окружающая обстановка так странно вертится, а когда осознает случившееся, умирает. А может быть, не успевает осознать. Жаль, уточнить не у кого. Зато тело очень серьезно, основательно, тяжело рухнуло вперед и съехало по углам ступенек к ногам жеребца коннетабля Франции. Конь, почуяв кровь, тревожно всхрапывает и перебирает передними ногами, словно не хочет запачкать их в растекающейся, красной луже. Бертран дю Геклен разворачивает его и замечает меня.

— Я не поверил, когда сказали, что ты уже в городе! — честно признается Бертран дю Геклен. — Как ты проник в него?

— Как обычно — божьими молитвами, — отшучиваюсь я.

— Ты обещал научить меня, — так же шутливо произносит коннетабль.

— Ты их и без меня знаешь, — отмахиваюсь я.

Польщенный Бертран дю Геклен говорит своему другу Оливеру де Клиссону:

— Уверен, что среди его предков были бретонцы!

Наверное, в арсенале бретонского рыцаря это высшая похвала.

— Ты разрешишь нам поселиться в каком-нибудь приличном доме? — ерничая, продолжает Бертран дю Геклен.

Мои арбалетчики наверняка уже выгребли все ценное из захваченных домов, поэтому говорю:

— Занимайте любой, кроме этого, — показываю на тот, который выбрал для себя. — Я прикажу солдатам, чтобы освободили.

— Спасибо за королевскую щедрость! — продолжает стебаться коннетабль Франции.

У него прекрасное настроение. В Париже Бертрана дю Геклена встречали, как самого знаменитого героя за все время существования королевства Франция. Щедрость короля Карла Пятого не имела границ. В пределах разумного. Зависть знатных придворных — тоже, причем без всяких пределов. Как подозреваю, худородному бретонскому рыцарю последнее было даже важнее. И новый поход развивается как нельзя лучше. До сих пор нам просто сдавались. Теперь есть еще и быстро захваченный город не из самых слабых. В нем проведут показательную экзекуцию, после чего население других городов по мере приближения нашей армии будет проникаться всё большей любовью к королю Франции.

— Сейчас закатим пир да такой, что враги позавидуют! — грозно обещает Бертран дю Геклен и оказывает великую честь: — Ты будешь сидеть по левую руку от меня!

По правую всегда сидит побратим Оливье де Клиссон. Это если с нами нет никого из герцогов, которые и так делают коннетаблю одолжение, разрешая сидеть в центре. Точнее, своему родственнику Карлу Пятому, который заставил их подчиняться бретонскому рыцарю.

— Вечером — с удовольствием! — говорю я. — А сейчас позволь мне поспать немного. Всю ночь на ногах, глаза слипаются.

— Конечно-конечно! — позволяет он и добавляет шутливо: — Можешь спать до тех пор, пока не доберемся до следующего города!

Командиры отрядов дружно гогочут, а потом едут вслед за своим предводителем к богатому дому, расположенному рядом с мэрией. Там во дворе мои арбалетчики грузят на телегу тюки с награбленным. Я крикнул им, чтобы уматывали с добычей оттуда, и вернулся в «свой» дом.