Сепар

Пока Варвара работала, Граф бегал рядом, обнюхивая землю и растения, рыл ямки и потихоньку подрастал. Поглядывая на него, Варвара прикидывала, вырастет ли он большим или будет маленьким псом. Похоже, что будет ни большим, ни маленьким, думала она. Средним. Впоследствии так и оказалось.

Подступала зима. Поля опустели. Спать уже приходилось не на ватных одеялах, а под ними. Ночами было прохладно. Надо было думать о зимовке.

Когда работа на полях закончилась, Варвара, как и все, кто работал, получила расчёт, но денег дали втрое меньше, чем обещали. Люди ворчали, но жаловаться было некому. Контракт не был подписан на бумаге, а устные договорённости хозяева, нанимавшие работников, выполнять не собирались.

Перед Варварой остро встал вопрос: что дальше? За время работы она сблизилась с соседками по бараку. Одна из них, средних лет, тихая, спокойная Тоня, всегда с опущенными долу глазами, сказала Варваре, что едет в Волгоград. А там – Бог поможет.

Они поездом добрались до Волгограда.

– Там церквей, храмов и соборов полно! – рассказывала Тоня. – Будем все обходить потихоньку. При некоторых церквях бесплатно кормят. А может, к женскому монастырю на зиму прибьёмся. Там в области есть город Дубовка. В нём – женский монастырь. До Дубовки километров пятьдесят. Будем какую-нибудь работу исполнять.

И они сразу поехали из Волгограда в Дубовку. Название города понравилось Варваре.

– Там дуб есть, – рассказывала Тоня, когда они ехали в автобусе. – Ему четыреста лет. Непременно сходим с тобой и посмотрим на него.

В монастыре их приняла старая монахиня, мать Евфимия.

– Трудницами я вас возьму, – сказала она, разглядывая лица женщин. – В курятнике и коровнике работницы нужны. Вас-то я помню, – сказала она Тоне. – А вы впервые у нас? – обратилась она к Варваре. – Откуда вы?

Варвара кратко рассказала.

– А документы у вас есть?

Варвара вынула из внутреннего кармана документ о пересечении российско-украинской границы и свидетельство на предоставление временного убежища на территории РФ.

Монахиня внимательно изучала бумаги. Затем вернула их владелице, и взор её задержался на Графе.

– С собакой нельзя, – сказала она. – У нас монастырь, а не псарня. Три дня я вам дам, чтобы вы пристроили пса.

– А курам и коровам, значит, можно? – отнюдь не смиренно спросила Варвара. – Я вон и котов приметила. Куда же я его пристрою? Кому он нужен, кроме меня?

– Коты ловят мышей. Господь поможет пристроить. Три дня! – сказала монахиня и встала со стула, показывая всем своим видом, что разговор окончен. – Да, – спохватилась она. – А распорядок у нас такой: в шесть – утреннее правило в церкви, в десять и в три – трапеза, в четыре – вечернее правило. Вечером можно дома чаю попить. На это есть благословение.

Мать Евфимия ушла.

– А всё остальное время? – спросила Варвара.

– А всё остальное время – работа, – сказала Тоня. – Ты с Евфимией не спорь. Раз она сказала – нельзя, значит, нельзя. Пойдём, покажу, где жить будем, где есть будем и где курятник.

Им отвели комнату с низкими сводами. Две кровати, застеленные одеялами защитного цвета. Вешалка, прибитая к стене. Иконы с лампадкой в красном углу. Небольшой стол и два табурета. Варвара привязала Графа к ножке кровати.

Женщины отправились в трапезную. В трапезной за длинным столом собрались человек двенадцать. Оставалось много свободных мест.

– Здесь не все, – шепнула Тоня. – Кто-то болен или стар и по кельям ест.

Перед каждой монахиней и трудницей стояли на столе алюминиевые плошки и ложки. В отдельных плошках были насыпаны дольки чеснока.

– Чеснок обязательно ешь, – снова шепнула Тоня. – Он от всякой заразы помогает.

Одна из монахинь стала раздавать еду, черпая её половником из большой миски.

– Что это? – спросила Варвара, разглядывая серую массу на донышке своей чашки.

– Кашу овсяную с тыквой Бог послал, – улыбнулась Тоня.

Начали хором читать молитву, перед тем как начать трапезу. Варвара молитву не знала и просто шевелила губами.

«Надо выучить, – подумала она. – Нехорошо не знать!»

После каши на воде Бог послал постные щи, варёную картошку, макароны, заправленные тушёной капустой. Варвара половину каши и часть макарон с капустой отложила в полиэтиленовый пакетик для Графа, горестно подумав, что он, наверное, эти блюда есть не станет. О мясе можно было только помечтать. Сама она поднажала на картошку с чесноком.

Граф и в самом деле то, что могла предложить ему Варвара из монастырской трапезной, почти не стал есть. Понюхал, лизнул разок и обиделся.

– Привыкай, – сказала Варвара. – На какие шиши я тебе мясо куплю?

Впрочем, она купила ему на другой день пакет сухого собачьего корма, который добавляла понемногу в кашу.

В храме трудницам вручили синодики с именами людей, которых нужно было помянуть во время службы. Варвара добросовестно читала поминальную книжицу.

После утреннего правила им выдали рабочую одежду, вилы и лопаты и отвели в курятник. На деревянной балке висела икона – юноша с соколом.

– Святой Трифон! Будет нам помогать, – сказала Тоня и перекрестилась на икону.