Сэр Найджел. Белый отряд

– Да по глазам его видно было, сквайр Лоринг. Не спорю, в книгах там или в гербах я мало что угляжу, а вот в глазах у людей читать умею и с самого начала знал, что он даст, сколько дал.

Они пообедали в странноприимном доме – Найджел за столом на возвышении, а Эйлвард с простолюдинами. Потом вернулись на главную улицу и зашли в несколько лавок. Найджел купил тафту на занавесы, вино, маринады, фрукты, скатерть из Дамаска и много еще всякой всячины. Под конец он остановился перед лавкой оружейника во дворе замка и, точно ребенок сласти, начал разглядывать чудесные доспехи, нагрудники с красивой насечкой, бармицы с хитрыми застежками для лат, оплечий и шлема.

– Так что же, сквайр Лоринг, ты у меня нынче купишь? – спросил оружейник Уот, поворачиваясь боком к горну, в котором закалял лезвие для меча. – Клянусь Тувалкаином, ковачем всех орудий, что пройди ты хоть весь лондонский Чипсайд, а лучше доспехов, что висят на этом крюке, ты там не сыщешь.

– А их цена, оружейник?

– Для всякого другого двести пятьдесят ноблей, а для тебя двести.

– Почему же мне ты их уступил бы дешевле?

– Потому что снаряжал на войну твоего батюшку, а такого доспеха мне больше изготовить не удавалось. Тогда мы их делали кольчатые, и по мне, надежный доспех из мелких колец никаким кованым латам не уступит. Но молодые рыцари что твои придворные дамы! Им подавай самое модное, вот и требуют латы, пусть они втрое дороже стоят.

– А по-твоему, кольчатые не хуже?

– Тут и спорить нечего.

– Ну так слушай, оружейник! Латы я пока купить не могу, да только доспехи мне очень нужны для одной славной забавы, которую я задумал. Дома у меня в Тилфорде хранится тот самый кольчатый доспех, про который ты говорил, – первый доспех моего отца. Не мог бы ты так его переделать, чтобы он послужил и мне?

Оружейник смерил взглядом стройную, но невысокую фигуру юноши и расхохотался.

– Ты шутишь, сквайр Лоринг! Тот-то доспех на очень высокого человека сделан.

– Нет, я не шучу. Мне бы только один раз обменяться с кем-нибудь ударом копья, а большего я и не чаю.

Оружейник прислонился к наковальне и задумался, Найджел с тревогой вглядывался в его покрытое копотью лицо.

– На один-то раз я бы с радостью одолжил тебе вот те доспехи, сквайр Найджел, да только вдруг из седла вылетишь ты? А тогда они достанутся твоему победителю. Я же человек бедный, и дети у меня мал мала меньше, ну и задаром их лишиться никак не могу. Но тот-то кольчатый доспех и вправду совсем цел?

– Он почти как новый. Только у ворота порван.

– Ну, укоротить его по ногам дело нехитрое – лишнее срезать да закрепить колечки снизу. А вот по туловищу подогнать – нет уж. Никакому оружейнику такое не по зубам.

– А я только на это и надеялся. Добрый оружейник, если ты правда снаряжал моего доблестного отца и любил его, то в память его помоги мне теперь.

Оружейник со стуком швырнул на пол свой молот.

– Память памятью, сквайр Лоринг, да я же видел, как ты на ристалище в замке чуть не с одним щитом выезжал против лучших бойцов. В прошлый Мартынов день у меня просто сердце кровью обливалось, когда я увидел, какое у тебя убогое снаряжение, и все-таки ты одолел сэра Оливера, хоть толстяк и напялил на себя миланскую броню. А когда ты едешь в Тилфорд?

– Прямо сейчас.

– Эй, Дженкин, оседлай-ка жеребчика! – крикнул добросердечный Уот. – Пусть у меня правая рука отсохнет, коли я не отправлю тебя на бой в отцовском доспехе. Завтра мне надо быть тут, но уж нынче потружусь на тебя без всякой платы, а из почтения к твоему роду. Поеду с тобой в Тилфорд, и ты увидишь, как Уот знает свое ремесло.

Хлопотливым же был этот вечер в старом господском доме! Леди Эрминтруда уставила полки в кладовой лакомой провизией, которую накупил Найджел в Гилфорде, раскроила тафту и украсила залу новыми занавесами.

Сам же сквайр сидел с оружейником, склонясь над старым кольчатым доспехом – пластинчатый панцирь покоился у них на коленях. Вновь и вновь старый Уот пожимал плечами, словно человек, от которого требуют сделать больше, чем по силам простому смертному. Вдруг в ответ на какой-то вопрос сквайра он откинулся на спинку скамьи и принялся хохотать в пушистую бороду, не обращая внимания на свирепые взгляды леди Эрминтруды, возмущенной таким мужицким весельем. Затем извлек из мешка с инструментами заточенное долото с молотком и, все еще посмеиваясь, принялся пробивать дырку в центре железной туники.

Глава VIII

Как король тешился соколиной охотой на круксберийских вересках

Король и его свита наконец-то избавились от толпы зевак, упрямо провожавших их из Гилфорда по Пути Паломников. Конные лучники отогнали самых упорных, и теперь пышная кавалькада, растянувшись на дороге, неторопливо двигалась по холмистой равнине среди темного вереска.