Серафим Саровский

Родился Василий Петрович Черницын (мирское имя отца Нифонта) в 1761 году^{370} в городе Темникове в мещанской семье. 8 февраля 1787 года пришел в Саровскую пустынь. Прожив один год по паспорту, 4 сентября 1788 года он получает увольнительное свидетельство для поступления в монашество. Через год, 15 августа, при посещении Саровской пустыни епископ Феофил посвящает Василия в стихарь. Спустя два года (12 апреля 1791-го) тогдашний казначей Исайя накрывает Черницына рясофором и дается ему имя Нифонт. По достижении тридцатилетнего возраста, 19 июня 1792 года, рясофорный послушник Нифонт становится монахом. При пострижении имя оставлено прежнее. В сан иеродиакона рукоположение состоялось 7 июня 1793 года, в иеромонаха — 10 февраля 1796-го. Необходимо признать, что молодой священник оказался не без способностей. В 1797-м отец Нифонт избирается в собор монастыря (руководящий орган, состоящий из шести старших иеромонахов) вместо умершего старца Иуста

[76] с возложением на него обязанностей проверки правильности ведения документации при казначее Маркеллине[77]

. Спустя два года (23 февраля 1799 года) общим решением собора избран «братским духовником»^{371}. Взлет по иерархической лестнице довольно стремительный. И кажется неудивительным, что 28 февраля 1806 года Нифонт указом из Тамбовской духовной консистории утвержден в должности казначея, которая по значимости была второй после настоятеля

^{372}.

В 1806 году в Саровской пустыни возникает следующая ситуация. Член собора Нифонт, наблюдающий за деятельностью казначея (а может быть, даже и исполняющий его обязанности в последнее время, так как казначей Киприан до самой кончины долгое время находился в Санкт-Петербурге), видит, как быстро прогрессирует болезнь строителя Исайи. Дальнейшие события подтверждают, что иеромонах Нифонт сумел проявить себя и для начала занял место казначея. 1806-й год для Нифонта стал определяющим в его служебном продвижении. Каким образом достигнута вершина власти, свидетельствует документ:

«Великому господину Преосвященнейшему Феофилу, Епископу Тамбовскому и Шацкому и кавалеру; Саровской пустыни от иеромонахов, иеродиаконов и монахов всепокорнейшее прошение.

Как уже небезизвестно вашему Преосвященству, что наш отец строитель Исайя за имеющеюся весьма сильною и продолжительною болезнию в совершенное пришел изнеможение, и еще от минувшего ноября 27 числа слег в постелю, да и теперь находится на смертном одре без всякой надежды в получении себе облегчения, чего ради призвав он, строитель Исайя, к себе всю о Христе братию, минувшего декабря 12 числа от правления должности своей отказался, назначив притом в преемники казначея иеромонаха Нифонта; но как от вашего Преосвященства, сего генваря 5-го дни прислан был ордер с тем, чтоб учинить выбор в строители со всеобщего братии согласия, ежели настоит необходимая тому нужда; чего ради мы, нижеподписавшиеся, по согласному всего общебратского нашего сословия и выбрали означенного казначея иеромонаха Нифонта; и оной выбор за руками всего нашего братства к вашему преосвященству отослан при прозьбе, которою и просили всепокорнейше ваше преосвященство утвердить в бытии ему казначею в нашей пустыни настоящим строителем; но к крайнему и сердечному прискорбию нашему в полученном из Духовной вашего Преосвященства консистории сего генваря от 21 дня Указе изображено, чтоб сказанному казначею иеромонаху Нифонту поручить одну только должность, а старому быть до смерти строителем, что самое и может быть поводом к вящему нашей обители растройству и беспокойствию, но как и то не без известно вашему преосвященству, что в нашей обители находится в одном штате весьма немалописаное количество братии, так равно и при-указных послушников в надежде пострижения в монашество, которые все управляемы бывают добрыми советами и наставлениями строителя, следовательно, не имея теперь настоящего Отца и путеводителя ко спасению, неминуемо могут притти в растройство и раслабление; яко то, по церкви и в прочих монастырских надобностях, может последовать остановка и упущение…» 1 февраля 1807 года к этому документу «руку приложили» 35 штатных монахов, подписи отца Серафима и отца Мефодия отсутствуют^{373}. На прошение епископ выразил удивление: «…требуют еще указ на указ?».