Серая радуга

Кристо нежданно-негаданно очутился на вершине блаженства. Успел, стало быть, отловить несколько особенно вкусных подносиков; да ещё ему издалека кивнул сам Оранжевый Магистр; да девчонки не давали прохода — ну, кроме пяти-шести тех, с которыми он малость на свиданки ходил, в перерывах между рейдами. Эти, кажись, строили какие-то планы мести, но за праздником он на это не обращал внимания и пока что (самое важное!) танцевал с Мелитой.

До упаду и боли в ногах, потому что Мелита просто летала по воздуху, успевала ещё напевать, и ей не приходилось сегодня летать на драконах. Грохаться вместе с драконами с небес ей нынче тоже не приходилось.

— Ну дык… дела-то как? — приходилось перекрикивать задорную, журчащую отовсюду музыку, но Кристо справлялся. Мелита в вихре танца отозвалась весело:

— Как всегда лучше всех. Завалила десятую квалификацию. Теперь по внешнемирью.

По внешнемирью квалификацию завалить было трудно, но Мелита на завалах специализировалась. Она искренне хотела стать действующим артефактором, но пока не дошла даже до практических заданий.

— И что ты выдала Гелле?

— Ну, она не согласилась что во внешнем мире дракси можно подзывать свистом! Если б меня хоть раз выпустили за Кордон, например, с вами, я бы, наверное, сдала квалификацию… привет, Нольдиус!

Бледная и академически серьезная физиономия практиканта мелькнула перед ними в тридцатый раз. Нольдиус торчал на краю поляны и смотрел на танцующих то ли тоскливо, то ли неодобрительно. Вокруг него жались поклонницы из практёрок.

— Заболел, что ль? — крикнул Кристо.

— Не-а! Серьезность не позволяет. Если он танцует — все будут думать, что он просто красавчик-ловелас, здрасьте, Фрикс!

Артефактолог без церемоний шагнул в общий круг танцующих — этот никогда не страдал от лишней серьезности.

— Вы уже справились с драконитом?

— Куда там! — с хохотом ответил Фрикс, выкидывая коленца. Его свободную рубашку цвета бирюзы развевал ветерок. — Связь с предметом — на заглядение. А пробуешь остановить подпитку и пройтись по энергоуглам — он зубами щелкает и дышит, когда дышит — страшнее. Чем вы его спаивали, признавайтесь?

Музыку перебил далекий старческий вопль и испуганное «Би-и-и-и?!». Фриксу пришлось выскочить из круга танцующих.

— Ох, лихо, вот и Вонда познакомился со зверушкой… побегу спасать!

— Вонду? — дружно крикнули ему вслед.

— Зверушку! — захохотали безжалостные практёры. Они не обращали внимания на то, что спиртное на этом празднике только для взрослых (спрашивается — а маскирующие артефакты на что?), и умудрились хорошо поднять себе настроение. За что и поплатились через секунду.

Из ближайших кустов выросла черная фигура и ближайший практёр испустил хриплый вопль умирающего:

— Смерть! Это смерть моя!

— Ну, разумеется, — мягким и жутким голосом отозвалась фигура из-за капюшона, — И если ты, Стамак, еще раз попытаешься пробраться в Провидериум — ты поймешь, как был прав сегодня.

И Гробовщик, которому с чего-то вздумалось вылезти из возлюбленной Особой Комнаты, прошаркал прямо через расступающиеся перед ним ряды танцующих дальше, к ограде.

— Что это ему взбрело? — удивилась Мелита.

— Ну, праздник… может, погулять пошел?

Ляпнул. Но как тут скажешь что-нибудь умное, когда в голове — полный набор правил Дары: не ругаться, не чесаться, не плеваться, не сморкаться, не… Холдоновы портки! Его будто по рукам-ногам сковали.

— Гробовщик гуляет? — усомнилась Мелита. — Да в последнее время он и не появлялся, мы уж думали — помер… радовались вот. Надо бы пойти да посмотреть — куда это он?

— Можно же Хета послать…он сейчас данный момент он на другом конце сада расписывал кому-то пикантные новости из личной жизни Зеленого Магистра. Ладно, танец все равно кончился. Кристо двинулся за Мелитой, по пути торжествующе оглядываясь на Нольдиуса. Тот, конечно, решит, что они пошли уединяться — ха, вот и пусть мучается, пижон!

Путь за Гробовщиком проделывали осторожно, стараясь получше скрываться за зарослями — сперва жасмина, потом сирени, потом магнолий. По пути пришлось потревожить несколько зажимающихся парочек и обогнуть три-четыре площадки для поединка. Попутно посмотрели, что делается в остальном саду, и увидели, как Оранжевый Магистр танцует с Феллой Бестией и радуется жизни всё больше и больше (у Бестии на лице было ясно выписано: «Только в честь этого праздника»); как Экстер Мечтатель уже опять читает кому-то стихи, а на него издалека тоскливо поглядывает Дара…

— Злое дело любовь, — вздохнула Мелита.

— Ага ж, — вздохнул и Кристо, залезая в очередные кусты за своей «идеей-фикс».

Макса они тоже видели: он стоял в стороне от всех, привалившись плечом к толстому вязу и сунув руки в карманы. Скучающий вид Ковальски отравлял праздничную атмосферу похлеще меланхолии Экстера или зауми Нольдиуса.

Гробовщик отыскался у самых ворот Одонара. Здесь было потише и потемнее, чем в остальном саду, и Кристо с Мелитой, пользуясь верными кустами, подобрались настолько близко, что могли ясно видеть и слышать деартефактора.