Сердце Абриса

– Так и знал, что ты их создала!

– Что именно?

– Ворота в Абрис!

– Ты ошибаешься.

– Ты не забыла, что я очень неплох в магии? И знаешь что? Ты не имеешь права это скрывать. – Он ткнул пальцем в разобранный артефакт. – Магия такого уровня принадлежит не только тебе. Проклятие, Валерия, ты можешь стать очень, очень богатой, прославиться на весь Тевет!

В комнате повисло тяжелое молчание. Он взял в руки блокнот с расчетами, раскрыл на одном из разворотов, испещренных знаками на чужом языке, и показал мне:

– Ты вернулась оттуда. Я видел, как ты возникла в холле из пустоты. Все еще будешь отрицать?

Он меня поймал. Отнекиваться было глупо.

– Строго говоря, то, чем ты сейчас мне тычешь, перемещало из Абриса, а не в него, – спокойно вымолвила я. – А теперь, коль у нас стало на один секрет больше, ты уберешься из моей комнаты, а лучше из дома. Я постараюсь сделать вид, что не заставала тебя в собственной спальне, но попрошу больше ко мне не приближаться и не тревожить моего отца.

Он поднялся, сжал блокнот, явно не желая с ним расставаться, хотя сомневаюсь, что без переводчика сумеет расшифровать хотя бы часть записей. С огромной неохотой Григ положил записную книжку на стол и шагнул к двери. Я подвинулась, чтобы дать ему выйти, но когда он схватился за ручку, то замер. На лице ходили желваки, на лбу выступила испарина. Тишина в маленькой комнате казалась пронзительной, только внизу шумели гости.

– Ты должна кое-что увидеть, Валерия.

– Не имею ни малейшего желания.

– И все же.

Он снова вернулся и начал раздеваться. Снял пиджак, потом схватился за пуговицы на рубашке.

– Остановись, Григ, – по-настоящему заволновалась я.

– Подожди, – процедил он сквозь зубы. – Ты кое-чего обо мне не знаешь.

Рубашку он сдирал с широких плеч со злостью, словно его принудили оголиться посреди спальни, пока хозяин дома внизу попивал виски. Григ открыл подтянутый бледный торс, заставив меня смущенно отвести взгляд. Потом повернулся спиной и произнес:

– Смотри.

И я почувствовала, как меняюсь в лице. На правой лопатке главного королевского артефактора была выжжена темная руна «смирение».

– Они хотели, чтобы я перестал сопротивляться, и нанесли мне руну, – вымолвил он, позволяя в полной мере разглядеть рисунок. Магия была давно погашена, шрамы расплылись и потеряли четкость.

– Ты двуликий? – дрогнула я.

– Да, но об этом ведь не советуют говорить вслух. Так ведь, Валерия? – в интонации слышался сарказм.

– Умеешь чертить темные руны?

– Только простейшие. – Он надел рубашку, застегнул пуговицы, не поворачиваясь ко мне. – После перерождения Истинный свет почти не получил силы. Вернее, не как у тебя.

В замешательстве я следила за поспешным одеванием. Наконец мужчина натянул пиджак и только после этого посмотрел на меня.

– Я солгу, если скажу, что на кону не стоит моя карьера. Король в гневе. За полгода четыре лаборатории в разных частях Тевета не создали ни-че-го.

Если он намекал, что мог пригрозить, то напрасно. Отдать артефакт, привязанный ко мне, пробуждавший руны на руках, чтобы насытиться магией? Немыслимо.

– Не знаю, что тут почудилось вам, господин Покровский, я вижу только части разобранного хронометра, – кивнула я на стол. – Мне жаль, что вы страдаете той же бедой, что я сама, и не можете извлечь из недуга пользу для своей карьеры. А теперь уходите, неловко видеть вас здесь.

– Просто подумай еще раз, Валерия. – Он вышел из комнаты и, как мне тогда казалось, из моей жизни.

Я даже почувствовала облегчение и без колебаний на следующее утро выбросила в мусорную корзинку букет с карточкой, в которой Григорий просил прощения за то, что «вел себя неподобающе». Извинения полетели следом за цветами.

* * *

В Кромвель я добралась магическими воротами. В назначенное время вместе с остальными десятью путешественниками вошла в круг, а вышла на станции академического городка через пятнадцать минут, если верить настенному хронометру. Проверила карманные часы, давно превращенные в артефакт, стрелки стремительно завращались, настраиваясь на правильное время. Магические перемещения стоили недешево, так что небольшая опрятная станция, сплошь отделанная мрамором, выглядела пустынной. Зато здесь в отличие от площади междугородного омнибусного вокзала даже в середине дня пассажиров поджидали свободные возницы. Так я добралась до квартала Каменных горгулий, где прожила последние четыре года.