Сердце феникса

– Мирами, умоляю, скажи мне, что в вашем мире есть хоть что-то повеселее завтраков и приемов.

Невольно мои брови поползли вверх: неужели жемчужина Нептуна не такая уж и заноза? Я осторожно ответила:

– Смотря что ты считаешь весельем.

Она рассмеялась:

– А что, на Орбис-Луа это слово значит что-то другое? Я умру со скуки, если придется безвылазно сидеть в резиденции и целыми днями слушать про политику. Хочется увидеть что-нибудь необычное, узнать ваш мир, посмотреть, чем вы тут живете, какие у вас приключения.

– Увы, на сегодня особых приключений не предвидится, у нас день Перерождения.

– Это тот, когда ваши школьники заканчивают школу, меняют внешность и обретают дар, да?

– Он самый.

Она притихла, размышляя, а потом спросила с неожиданно детской интонацией:

– А можно мне посмотреть?

– Полагаю, это надо спрашивать у твоего отца. Я сегодня буду на одном из холмов с перерожденцами, если Его Величество Эддар позволит, с удовольствием возьму тебя с собой.

Глаза Тариэль засветились. Она быстро пообещала спросить отца, чмокнула меня в щеку и птичкой упорхнула к королям, оставив меня наедине с моим недоумением. Не успела я вновь присоединиться к Рэму, как нептунианская принцесса вернулась, опять подхватила меня под руку и сообщила:

– Папа не возражает. У них там какие-то важные королевские дела на Блуждающем континенте, – при этих словах она закатила глаза, – так что он совсем не против от меня избавиться. Вы же возьмете меня с собой?

И мы взяли. После завтрака я сказала Рэму и Максу, что на Холм Луны с нами отправится Тариэль. Брат заметно приободрился от этой идеи – его улыбка могла осветить небольшой городок. Я же столь ярого оптимизма не разделяла, потому что доверять незнакомцам не входило в мои привычки, да и памятуя о странных взаимоотношениях наших миров, не знала, чего можно ждать от принцессы.

Впрочем, стоило нам после завтрака перенестись на Холм Луны, как нептунианка выветрилась из моих мыслей, которые теперь были заняты страхом перед публичным выступлением.

Глаза ослепило яркое сияние серебряной травы, покрывавшей все окружающее пространство. Когда зрение перестроилось, я смогла рассмотреть, что происходит. Кругом сновали перерожденцы, походившие друг на друга, как клавиши рояля. Когда орбис-луанских младенцев вносят во Врата Рождения, они получают одинаковую внешность, чтобы научиться ценить свою истинную внутреннюю сущность. Так что сейчас меня окружали десятки рыжеволосых зеленоглазых девушек и полсотни голубоглазых блондинов. Ни один из них не мог устоять на месте, отчего казалось, что мы очутились в эпицентре человеческого водоворота. На Тариэль зрелище произвело впечатление:

– Ничего себе, как они похожи! – Она задумчиво оглядела нас и продолжила. – Вы тоже были такими?

– Я – нет, – отозвался Макс.

– Точно, я же слышала, что ты вырос на Земле! Расскажешь мне про твой мир?

С этими словами Тариэль ловко подхватила его под руку и повела вдоль кромки холма. Скорости, с которой переключалось ее внимание, могла бы позавидовать любая золотая рыбка.

Мы с Рэмом остались наедине, но ненадолго – вскоре появились мои родители. Они по очереди заключили меня в объятия и поздравили с Днем рождения. Моя милая миниатюрная мама, как, впрочем, и всегда, пылала кипучей энергией и сразу предложила:

– Ребята, а давайте вечером соберемся у нас, отметим? Максима тоже зовите, посидим в семейном кругу.

Да, мои приемные родители, которые подобрали меня малюткой на Земле, так же легко впустили в жизнь моего брата и справедливо считали, что их семья выросла. Когда-то ради любви они отказались от возможности иметь детей – у моей мамы был дар изменяющейся, а они могут продолжать род только с себе подобными. Но теперь у них было двое «приемышей», которых они любили как родных.

– Извини, Эстрид, – отозвался Рэм, – у меня были планы на этот вечер. Уступите мне именинницу?

Я шутливо возмутилась:

– А почему я об этом ничего не знаю?

– Потому что это задумывалось, как сюрприз.

Ответил папа:

– Раз сюрприз, то ждем вас в гости в любой другой день. На сегодня, так и быть, отдадим тебе дочь.

Рэм поклонился:

– Благодарю за позволение, сир Вильварин, хоть вы меня понимаете.

Папа рассмеялся, запрокинув голову, отчего его черные волосы запылали отраженным серебром. Он обожал, когда Рэм даже в шутку признавал его статус главы семьи. Я знала, что папа переживал из-за того, что я живу не с ними, и даже ревновал, но тщательно это скрывал и не позволял своим чувствам влиять на отношение к моему избраннику. Так что ладили они отлично, что не могло меня не радовать.

Родители ушли проверять на прочность защитную сферу, окружавшую холм, и с их уходом Рэм сразу поник. Я плюнула на приличия и обняла любимого:

– Расстроился, что я узнала про сюрприз?

– Немного, да. Хотел тайком тебя похитить, а теперь ты будешь готова и сможешь оказать сопротивление.

– Я тебя успокою, если пообещаю, что не буду сильно сопротивляться?

– Разве что для приличия?

– Конечно, я же воспитанная леди.