Сердце феникса

— Значит, придется? Ну-ну, я не против! Только драться не с кем, нас всего четверо осталось, не считая тебя и «покойной» мамы. Так вот, я хочу четко обозначить ситуацию: вы его не тронете. В любом случае. Это ясно?

— Мы и не собирались! Лина, как ты не поймешь, я беспокоюсь о тебе! О тебе! Свадьба — это вручение твоей жизни в его руки… На это решались всего восемь раз, и пятеро из вручивших погибли.

— Я не собираюсь «делить силу», успокойся, бабушка, — пожала плечами Лина. — Пока. Сейчас не время.

— Детка, а когда ж время-то? — вдруг сочувственно вздыхает Анна, — Пламени нужны новые лепестки… Клану нужны дети. Ты посмотри, сколько погибло, не оставив потомства! А теперь — возможность, похоже, есть. У Беллы будет ребенок. Здоровый, крепкий. Пламя хранит их, они не пострадали. Девочка моя… Лина… я хочу правнучку.

— Анна…

— Подумай об этом. И приводи своего Избранника. Я должна на него посмотреть.

Алексей идет рядом, шаг в шаг, и оранжево-алые блики все ближе… От него теплеют стены Пещеры, но ей все равно не по себе.

Когда в последний раз на родовое пламя смотрел чужак?

Последняя свадьба в клане была восемьдесят семь лет назад. После двухсотлетнего перерыва. Алексей берет ее за руку:

— Все будет хорошо.

— Должно быть.

Преисподняя, зачем Анне видеть Алексея? Ну что Хранительница может сделать? Черт бы побрал все эти клановые тайны.

Ее вдруг обдало холодом: совсем скоро Алексей отправится в этот Ангъя, и ее не будет рядом. Не будет. И слишком многие любят бить в спину. И если сейчас она сходит с ума от неизвестности рядом с ним, то что будет потом? Ведь если с ним что-то случится, она даже не узнает…

Я так не могу…

— Лина, ты невозможна! — такими словами ее поприветствовала Анна.

— В чем дело?

— Добрый день, — отвлек на себя внимание Алексей. Лина невольно улыбнулась. Защищает. Хороший мой…

Анна одним плавным движением встала со своего плетеного сиденья и посмотрела прямо в зеленые глаза юноши.

— Значит, это ты…

&nbspnbspdd> — Прямо так и рад? Тогда постой спокойно, мальчик, дай на себя посмотреть.

Седовласая Хранительница спокойно отступила назад, к пляшущему в каменной чаше пламени, и протянула руки прямо в огонь. По смуглому точеному лицу побежали оранжевые отсветы, а ладони, казалось, растворились в розовом жаре…

Алексей не вскрикнул и не отшатнулся, когда налитые светом и теплом руки коснулись его. Одна ладонь легла на лоб (для этого Анны пришлось встать на цыпочки), вторая на сердце.

— Храбрый мальчик, — одобрительно выдохнула Хранительница, — А теперь посмотрим. Странно… Человек Огня… Музыка, да? Человек Огня, но рядом всегда идет магия… И… металл? Воин?! Изломанная судьба и линия жизни все время рвется… Нет, ты все-таки невозможна!

Анна отняла ладони и с изумлением всмотрелась в юношу.

— Маг-воин-артист! Лиз спятит, когда узнает! Такого в клане не было лет… Нет, такого не было никогда!

— Я рада, что ты одобряешь мой выбор. Ты можешь провести ритуал?

— Что?! — Анна уставилась на Лину как на призрак, — Что? Ты же согласилась отложить ритуал!

— Я передумала.

— Не знаю, как Лиз, но я сейчас точно рехнусь! — совершенно не по-хранительски вздохнула старшая феникс, — Ты соображаешь, что ты делаешь?

— Да.

— О чем вы говорите?

— Алексей, прошу… — она не может убеждать двоих одновременно, — Просто доверься мне, хорошо?

Зеленые глаза смотрят испытующе.

— Тебе? Тебе — да.

Вот так, Лина, без сомнений и колебаний… Он смотрит спокойно и верит настолько, что готов положить свою жизнь в твои руки… А ты бы поверила? Ой, не знаю…

Анна, однако, далеко не так счастлива:

— Парень, ты хоть соображаешь, на что именно идешь?

Он не успевает ответить…

— Бабушка…

— Достаточно глупостей, Лина. Выйди. Спокойней, не надо меня взглядом испепелять. Хочешь ритуал — я должна сначала потолковать с твоим парнем. Так положено.

Переменчивый блеск металла, отсвечивающий золотом в свете Пламени… он мелькает и движется, он порхает между ладоней, светится, вспыхивает в пальцах, он течет ручьем, он почти живой… Но это всего лишь металл. Послушный ее воле, но металл.

Она может сплести его в цепь, заставить исчезнуть в своей крови. Он часть ее самой? Или все-таки нет?…

Она никогда не делилась кровью. Ни с кем.

А она сможет?

Вообще — сможет? И что делать, если нет?

Она сидела у огня, глядя, как пляшут ножи в ее ладонях, и молчала. И надеялась…

— Лина, ты хоть в чем-то бываешь такой, как остальные? — Анна была явно выбита из колеи, но, кажется, довольна…

— А в чем дело?

— Нет, ничего… После Марианны, которая вчера спросила, допустимо ли, если у Избранника больше двух рук, я думала, уже ничему не удивлюсь. Но это…

— В чем дело?

— Лина, он Светлый! В нем намешано столько кровей! Ведьмак, Страж, где-то частичка целительской. Даже капля эльфьей есть. Старой, где-то первая-вторая волна, не позже… А теперь еще и твоя.

— Но сработает?

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

— А ты уверена, что он согласен?

— Нет?

Анна молчала.

— Ты уверена в том, что делаешь? Лина… Он может тебя убить, когда будете связаны. Он может…

— Ты ему сказала?

— Нет.

— А что сказала?