Сердце феникса. Все исправить

На «Зимнем дыме» ее терпение иссякло.

— А заклинание от головной боли? — коварно перебила она погрузившегося в дебри загадочного Лёша.

— Сок калины обыкновенной, наложить «концентратор» и выпить после еды, — автоматически отозвался тот, не отрываясь от клавиш.

— Вот как? А лекарство от боли в спине?

— Мышечные лечатся мазью на основе девясила, позвоночные...

Лёш притормозил. Потер лоб, удивленно, как из Зазеркалья, глянул на феникса и, кажется, стал осознавать, где находится.

— У тебя спина болит?

— Не-а, — Лина с усмешкой прищурила глаза. — Но кое у кого сейчас заболит. От метательного снаряда.

— Какого снаряда?

— А такого. Под названием «подушка». Лови!

И метательный снаряд действительно увесисто врезал по спине заработавшегося мужа.

— Будешь знать, как от жены сматываться!

Вторая подушка мелькнула вслед за первой с той же филигранной точностью: не зацепив ни шар, ни любимую Милину вазу, «снаряд» грузно бухнулся в грудь злостного беглеца из супружеской постели.

Лёш охнул и опрокинулся на пол.

— Мне конец, — трагически сообщил он (не забыв подложить под голову метательное орудие). — Твои снаряды разят беспощадно.

— Будешь знать, как удирать из супружеской постели!

Не вставая, Лёш приоткрыл один глаз:

— Нет предела мстительности женщины. И увы, слабы мои силы, и придется мне покинуть этот свет, не исполнив всех обещаний и не отдав супружеского долга...

— Только попробуй! — Лина с удовольствием кинула бы в сторону злокозненного должника еще чем-нибудь, но, увы, простыня в метательные орудия не годилась, а кроме нее на постели была только лично сама феникс собственной неодетой персоной.

Девушка прищурилась, но ее планы оказались сорваны самым злодейским образом: разложенный диван вдруг уплыл из-под ног, напоследок залихватски помахав простыней, и воздух, внезапно налившийся упругой силой, подхватил и перенес... прямо в раскрытые объятия типа, отказавшегося от исполнения супружеского долга.

— Попался?

— Попалась?

— Диверсант...

— Террористка...

— Неплательщик... Ох, Лёш. Эмпат несчастный...

И смешок, и поцелуй в висок, и взгляд в самые зеленые глаза на свете, и попытка отыскать в памяти то, о чем они только что говорили, и ощущение удивительного тепла, от которого «я» и «ты» мгновенно переплавляется в безраздельно-вечное «мы». Мы...

...На этот раз никто не просил их «приглушить громкость».

— Так чем мой муж занимался на полу?

— Ревизией.

— Чем-чем? — Лина приподнялась на локте.

— Проверял, что помню. Интересно получается: знания остались. Я по-прежнему знаю, как сотворить «Регенератор» и защититься от «Черной паутинки». И перечислить всех членов Ложи. А вот личное — ушло. Знаешь... — Он закусил губу, но все-таки продолжил: — Я не представлял, как это все-таки... ну, давило. Я ведь умею блокировать чужое, я эмпат, меня с детства учили разграничивать свое и постороннее. Но только сейчас, когда оно ушло, стало по-настоящему понятно, насколько все-таки мы разные, понимаешь? Похожие, и одновременно... он совсем другой. Лебедь, которому пришлось стать хищником. Изломанный. Лин, знаешь, о чем я думаю с тех пор, как появился этот Вадим? Я не могу оставить его там. Это неправильно...

В соседней комнате было тихо-тихо. Только дыхание вплеталось в шелест листьев.

Он спал каменно-тяжелым сном смертельно уставшего человека, а она... она замерла рядом, не отрывая глаз от седой пряди на виске, и понимала теперь, почему Дим так хотел, чтобы она не снимала его сережку.

Завтра она зачарует кольцо (Мила научила). И пряжку на ремне, на всякий случай. И застежки на каждой рубашке...

Чтобы всегда знать, где он, каждую минуту!

Иринка смотрела на Дима и не отпускала его руки.

Навсегда...

Глава 26

СДЕЛКА

А в пещерах всегда темно.

Светящийся мох не заменяет солнца. Впрочем, иногда это было кстати. Как, например, сейчас: всегда можно сказать, что ты просто не узнал того (ту), с кем разговариваешь в данный момент. И не видишь в ней некую особу, которую требуется задержать и представить за вознаграждение. И это всех устраивает.

Благодетельная темнота...

— Итак?

— Итак? — Лица под капюшоном не разглядеть, и вот это как раз тот недочет, который увы, неустраним. А вот голос мог быть и повежливей — все-таки за помощью обратилась она к нему, а не наоборот.

— Итак, наша часть договора исполнена. Ты получила свою «перестройку крови» и свое оружие.

Смешок.

— Получила.

— Когда же?

Еще один смешок. Ироничный, почти издевательский.

— А ты уже выгоняешь?

Совсем обнаглела.

— У нас договор. Мы выполнили свою часть. Пора и тебе выполнить свою. Если тебе это, конечно, по силам. Ходят слухи, что твоя дочь неплохо прибрала ваш клан к рукам.

Зацепил. Капюшон дрогнул, и голос, мигом потерявший свою иронию, резанул откровенной злобой:

— Не только у меня проблемы с детьми, Долински! Верно? Иначе вряд ли бы я пришла именно сюда.

— Разумеется. Иначе я вряд ли бы заключил договор именно с тобой. Ты получишь дочь, я — сына. Так когда?

— Послезавтра...

Глава 27

ВЕЧЕРНИЙ ЗАВТРАК