Сердце, которое мы не знаем. История важнейших открытий и будущее лечения сердечно-сосудистых заболеваний

Идея АКШ очень проста: нужно создать для тех частей сердца, которые не получают достаточное питание из-за атеросклероза в коронарных артериях, альтернативный источник обогащенной кислородом крови. Для этого хирурги используют другие кровеносные сосуды, через которые коронарные артерии можно подсоединить напрямую к аорте, в обход заблокированного участка. Следовательно, во время АКШ хирурги берут нижний конец левой внутренней грудной артерии и, как правило, пришивают его к левой внешней нисходящей артерии дальше ее блокированного забитого участка, обеспечивая таким образом мощный приток крови к сердечной мышце. Если заблокированы другие коронарные артерии, хирурги берут вены из ноги и соединяют ими эти коронарные артерии с аортой. Но в отличие от вен из ног левая внутренняя грудная артерия не сужается намного дольше, потому что у нее есть какая-то почти волшебная способность не обрастать атеросклеротическими бляшками. Именно благодаря этой чудесной артерии АКШ способно продлить жизнь пациентов даже с очень тяжелыми формами атеросклероза.

АКШ существует уже давно, и, по крайней мере за последние годы, оно не сильно изменилось. Почти всегда хирурги делают вертикальный разрез в центре груди вдоль средней линии грудины. Как вы понимаете, делать операцию на микроскопических сосудах, когда сердце скачет, как заяц, было бы проблематично. Так что реальному взлету операций на сердце весьма поспособствовало изобретение аппарата искусственного кровообращения, который позволил работать с абсолютно неподвижным и обескровленным сердцем.

Как происходит искусственное кровообращение? На сосуды, идущие к сердцу и от сердца, устанавливаются клеммы, и сердце, по сути, оказывается изолированным. Вся венозная кровь, возвращающаяся в сердце по двум крупным венам, перенаправляется в аппарат, который насыщает ее кислородом и направляет в аорту. В то же время сердце омывают жидкостью, которая его парализует, из-за чего его потребность в кислороде минимизируется. Таким образом, аппарат искусственного кровообращения расчищает для хирургов площадку и позволяет им творить свое волшебство. Однако при работе с аппаратом искусственного кровообращения каждая секунда на счету, потому что с каждой секундой возрастает риск повреждения мозга, почек и самого сердца. Поэтому с того момента, как запускают АИК (аппарат искусственного кровообращения) и кровь из организма выводится вовне, начинается обратный отсчет, и хирургам приходится поторапливаться. Однако, хотя сейчас уже существуют технологии, позволяющие проводить АКШ без использования аппарата искусственного кровообращения, делать операции на бьющемся сердце невыгодно во всех отношениях[295]

.

Но радует то, что с каждым годом АКШ становится все более и более безопасным. Если вначале, когда эта операция только-только обрела популярность, ее не переживал один человек из десяти, то теперь это один-два человека из 100. Самое страшное ее осложнение – инсульт, который возникает у 1–2 % перенесших ее пациентов[296].

Популярность АКШ достигла пика в 2000 г., когда полмиллиона американцев стали вступать в клуб «застегнутых на молнию» каждый год. Но сейчас это число уже уменьшилось и составляет примерно 200 000 человек в год, при этом делают АКШ теперь более возрастным и тяжело больным пациентам. На самом деле к настоящему моменту спрос на все кардиохирургические вмешательства резко упал, и число студентов-медиков, которые решают посвятить себя кардиохирургии, стало намного меньше, чем раньше.

Что же сместило кардиохирургию с ее пьедестала? Все началось со смелой выходки, потом приключилась история с одной очень удачной ошибкой, а затем наконец возникло одно изобретение, собранное буквально в кухонной раковине. Что бы там ни говорили поэты и влюбленные, но на протяжении большей части истории человечества увидеть сердце можно было только после того, как оно умрет. Так было до тех пор, пока во время попойки с друзьями у Вернера Форсмана, молодого хирурга-интерна из Германии, не возникли кое-какие любопытные соображения.

В анналах истории науки о сердце, которые в равной степени полнятся мизантропами и безумцами с манией величия, Вернер Форсман занимает особое место. По всей видимости, он, особенно в молодости, был дерзким малым. В то время как биографии и характеристики других ученых изобилуют такими словами, как «пытливый», «решительный» и «настойчивый», единственное слово, которым чаще всего описывают личность Вернера в молодости, – «безрассудный».