Сердце Мира

— Моя мать из Гвиндассада, — ответил я, почувствовав, что начинаю злиться. Не на Локки, а так, вообще. — Я родился здесь, здесь вырос и живу сейчас. Значит здесь мой дом. И я не побегу куда-то там, поджав хвост. Нет! Все ерунда! — я резко сел, чуть не стукнувшись головой об низкую балку потолка. — Неважно, здесь мой дом или нет! И неважно, откуда родом мой отец и кто он такой. Готовится какое-то чудовищное преступление! Вот сам подумай, ты сможешь пройти мимо, если увидишь, как какой-то злодей собирается изнасиловать беззащитную юную девушку?!

— Какой же ты идеалист еще, — вздохнул Локки. — И что же мы будем делать? Кричать на площади обо всем, что знаем?

— Да хотя бы и так! — запальчиво воскликнул я. — Если у нас не останется других вариантов, можно будет просто орать на площади. Не знаю, принесет ли это какие-то результаты, но мы сделаем все, что в наших силах. Поступить иначе мне просто совесть не позволит…

— Так тебя воспитала мама, — снова вздохнул Локки. — Как говориться, жаль, что тебя не было на той вечеринке, с которой вернулся я. Может, тогда…

— Оставьте! — прикрикнула на нас Дита. — Мы никуда сейчас не уедем, ясно? Если тебе хочется нас покинуть, то давай. Я даже тебе подарю свою лошадь, чтоб не пешком.

Локки надолго замолчал. В темноте мне не было видно его лица.

— Не надо так, Дита, — тихо сказал я. — Мы же и правда не пережили того, что случилось с ним. Давайте отложим этот разговор на потом. Отдохнем, выспимся… И подумаем на свежую голову.

На этом разговор закончился. За окном было светло, нуба шумела в вершинах сосен, но уже явственно шла на спад. Заснуть я не мог, хотя очень хотел. В голову лезли разные мысли. Возвышенные и не очень. Я думал над словами Локки о том, что нам не справиться. Наверное, он рассказал нам не все. Но это было неважно, в сущности… А важно было то, могла ли принцесса, держа в заточении душу Локки, следить за перемещениями его тела?

Глава двадцать седьмая, в которой Райл наседает на Диту с требованием рассказать, чем она вчера напоила Локки и откуда это взяла. Некоторое время она поотнекивалась, но потом рассказала, что вообще-то у нее здесь живет двоюродная прабабка, к которой она обращалась всего два раза в жизни, причем второй был позавчера. По ее словам, просто не существует такой проблемы, которую эта женщина не способна решить при помощи котла, огня и каких-то омерзительных ингредиентов

Мы проспали до темноты, а вечер провели в компании Манана, охотничьих баек и жареной зайчатины. Перед сном мне не показалось, нуба действительно стала терять силу, и в Сердце мира и окрестности снова возвращалось летнее тепло. К серьезным разговорам мы пока что не возвращались — друзья их не заводили, а я решил, что самый серьезный для меня сейчас вопрос хочу обсудить с глазу на глаз с Дитой. А этот разговор лучше отложить до утра, и вот тогда…

— Дита, — начал я сразу после завтрака. — Я хочу сходить сегодня в одно место, может ты составишь мне компанию?

— Конечно, Райл, — кивнула она. — О чем разговор? А что за место?

— Хочу заглянуть к одному старому букинисту, — ответил я абсолютно честно. Я действительно подумывал зайти к Креду. Мне как воздух нужна была информация о магии. А он — единственный из моих знакомых, у кого она могла оказаться. Не думаю, чтобы поход в «Пыльные страницы» был опасным предприятием.

— Может, возьмете меня с собой? — сказал Локки, выглядевший, надо заметить, значительно лучше. Болезненная желтизна прошла, на впалые еще щеки вернулся слабый румянец.

— Нет! — хором ответили мы с Дитой. Потом Дита продолжила мысль. — Тебе будет тяжело так долго ходить. Так что посиди сегодня на заимке. С Мананом пообщайся.

— Как скажете, — пожал плечами Локки и вздохнул.

— Я с вами дойду до города, — Чарли поднялся с табурета. — А потом встречусь с Леденцом, слишком долго откладывал…

— С Леденцом? — я нахмурился. — Ты собираешься снова на него работать?

— Нет, — осклабился Чарли. — Я собираюсь с ним… поговорить. Честно говоря, не знаю, как у нас пойдет разговор. Если все получится как надо, то к вечеру я вернусь с информацией и деньгами. А если же нет… То не знаю, что будет. Но встретиться с ним мне надо, тут уж ничего не поделаешь.

Как-то обтекаемо он все сформулировал. Я ничего не понял. Но обижаться на Чарли или упрекать его в том, что у него имеются какие-то свои дела и личные счеты не стал. С чего бы это, собственно? Я ему не хозяин и не работодатель. Но какая-то досада все-таки кольнула.

— Я расскажу потом, — сказал Чарли. — После встречи. С некоторых пор я суеверен.