Сердце, молчи

Воспользовавшись веселой кутерьмой, Салли незаметно отошла в сторонку.

Во время лекции она заметила сиротливо приютившегося в дальнем углу молодого человека. Он по-прежнему сидел все там же, ни с кем не разговаривал, пил шампанское и ел странные и слишком острые, на вкус Салли, закуски. Одет он был более чопорно, чем члены клуба, и Салли заключила, что он здесь чужой. Должно быть, он застенчив и не привык бывать на людях, подумала она, дружески улыбнулась и направилась к нему. Ее приближение, очевидно, спугнуло его, он съежился и боязливо спрятал блокнот — некоторые рьяные поклонники записывали каждое слово Макса. Секунду поколебавшись, молодой человек бросился к выходу.

— Эй, — окликнула его Салли, — если вы хотите, чтобы Максимилиан Маккензи подписал вам книгу, смелей, он будет только рад!

Но молодой человек уже открыл дверь и оказался на улице прежде, чем она успела его задержать.

Усталость последних дней давала о себе знать, и Салли с облегчением вздохнула, увидев, что преданные фаны уже кончили атаковать своего героя. Уверенно пробиваясь сквозь взбудораженную толпу, Салли добралась до Макса. Он с кем-то беседовал, но она все же взяла его за руку.

К ее удивлению, он дернулся как укушенный, однако сразу расслабился и повернулся к ней.

— Это был очень длинный день, дорогой, — нежно прошептала она. Обращение прозвучало в ее устах непривычно, но Салли твердо знала, что он заслужил его и давно ждал. — Если ты не возражаешь, я вернусь в номер и немного посплю.

Он приподнял брови, но лишь на секунду. Ее обрадовало, что он сразу принял правила игры. Настолько, что не успела она опомниться, как оказалась в его объятиях. Поцелуй сразил ее, будто выстрел. Похоже, Макс не только подписал несколько десятков экземпляров, но и оставил свой автограф в сердце каждой романтически настроенной женщины. Наверняка сейчас его поклонницы чувствуют себя так, словно их мечты осуществились.

Дневной свет уже померк. Салли вышла на балкон и посмотрела на простиравшуюся перед ней фантастическую панораму. Внизу гудело огромное жерло, а в нем варилось какое-то грязное месиво, из которого на булькающей поверхности возникали странные, причудливые очертания. Сильный запах серы ударил им в ноздри еще в первые минуты по приезде в город. «Похоже, мы попали в химическую лабораторию Земли», — заметил Макс. Но теперь запах почему-то почти не ощущался. Наверное, ее обоняние успело к нему приспособиться.

Салли огляделась и увидела расстилающийся над землей пар, а поодаль между деревьями и кустарниками из гейзера вырывался настоящий фонтан пара. Он с ревом и как-то клочковато поднимался в воздух, подгоняемый легким ветерком, а там извивался и сердито разлетался в стороны, словно разгоняемый восходящей луной.

— Вам повезло, — услышала она за спиной голос Макса. — Похуту не часто демонстрирует туристам такую мощь и красоту. — Немного помолчав, он с явным нетерпением осведомился: — С кем это вы общались после лекции? Вы знаете этого парня?

Салли засмеялась.

— Насколько я могу судить, это ваш очень застенчивый поклонник. Я окликнула его и сказала, что вы с удовольствием подпишете ему книжку, но он бросился бежать, точно за ним погналось стадо слонов.

— Итак, вы уже начали налаживать связи? — В его словах улавливался сарказм, но их смягчала незлобивая интонация.

Он взял ее за плечи и повернул к себе, его пальцы пробежались по стройной фигурке Салли, задержались у бедер и скользнули вниз, в поисках эрогенных зон.

— В путеводителе говорится, — охрипшим от волнения голосом пролепетала она, ощущая от его замедленных и плавных движений огненные покалывания, — что Похуту самый знаменитый гейзер в Новой Зеландии.

Макс кивнул, но его взгляд был затуманен. Он крепко прижал Салли к себе за талию, и от этого широкий воротник ее костюма расстегнулся, обнажив бугорки грудей, освещенные взошедшей луной.

Медальон, как обычно, покоился в ложбинке, и Макс, отодвинув его в сторону, припал губами к нежной коже. От его поцелуя по всему ее телу разлилось тепло, и она перестала дрожать.

— Похуту своенравен, и никто не знает, когда он начнет действовать, — рассеянно говорил Макс, а его рука между тем поднималась все выше и наконец сжала ее грудь. Его нетерпение усилилось, ему мешала топорщившаяся ткань. Одно досадливое движение рук — и костюм соскользнул у Салли с плеч.

Теперь ее грудь была полностью обнажена и сверкала в полутьме молочной белизной. Она с легким стоном запрокинула голову, а его голова в эту минуту опустилась, и от прикосновения жарких мужских губ по всему ее телу пробежали дразнящие покалывания. У Салли пересохло во рту и перехватило дыхание.

— Обнимите меня, — приказал он. — Бог ты мой, — у него сверкнули глаза, казалось, терпение его на исходе, — неужели вы так сдержанны и со своим приятелем?

— Макс, мы… я… — прошептала она так тихо, что он вряд ли сумел расслышать, — я не…