Сердце на палитре. Художник Зураб Церетели

Снова наш герой оказался в центре конфликта, связанного с большими деньгами. "Молодой архитектор" стремился не только к «подлинности», но и взять на себя роль генерального подрядчика, раздавать заказы фирмам. К этому времени руководитель одной из четырех мастерских, занятых на стройке, везде представлялся "главным архитектором Храма", хотя таковым являлся директор «Моспроекта-2». Тот самый, что назначил его руководить мастерской со словами: "Ты за все отвечаешь!" Вот он и захотел отвечать за все. Но для этого следовало закрыть двери храма перед Российской академией художеств и ее новым президентом. Поскольку именно Церетели с начала 1998 года начал играть роль главного художника комплекса, выросшего на месте взорванного Храма.

* * *

Никто во время разгоревшейся дискуссии не решил окончательно — из чего же делать скульптуры. Мрамор отвергли. Но и декоративиту не давали ход, выжидая, как поведут себя тондо, отлитые Церетели. Кто-кто, а он знал, что долговечнее всего на свете не мрамор и не искусственный камень, а бронза. На площадях "вечного города" поныне стоят бронзовые статуи, отлитые "рабами Рима". Знал и то, что первоначально предполагалось применить бронзу и на Храме Христа. Но использовали доломит в силу разных причин. Что делать? Эта мысль не давала ему покоя.

— Договорились делать из декоративита. Хорошо, я покупаю завод по декоративиту, я прессе объясняю: хороший, прочный материал. Я две скульптуры уже делаю. Конвейер запускаю. Тут им не подходит декоративит. Говорят, такие легкие получаются скульптуры, что их ветром сдует. Издеваются.

Ладно. Не декоративит — бронза. Еду в Петербург, покупаю завод по бронзе. Уже все, уже сейчас лить будут.

Тут говорят — мрамор. Я могу мраморный завод купить. Я широкий человек. Но так бизнес не делают. Я куплю — они завтра скажут: гранитные скульптуры будем делать. Разорить хотят!

При всем при том не соглашается, когда называют его бизнесменом, потому что во главу угла ставит — искусство. Если оно есть — может купить завод. Если нет — завод не нужен.

— Повторяю, бизнесмена Церетели нет. Почему все думают, что у меня какая-то коммерция? Я действительно этим не занимаюсь. Попытался однажды в Тбилиси. Получил заказ от итальянца на литье и проиграл. Это не мое. Есть вещи, которые я не знаю. Я знаю свою профессию. То, что мне предлагали, было не творчество, а промышленность в чистом виде.

Когда страсти накалились и дело зашло в тупик, Зураб принял неожиданное решение и для академика Юрия Орехова, и для "молодого архитектора". Неожиданное для всех. Раз и навсегда отказаться от искусственного камня, хотя все видели, как долго носил на совещания копию ступни статуи, отлитую из камня. Она служила наглядным пособием в споре со сторонниками мрамора.

Заседавший раз в квартал Общественный наблюдательный совет во главе с патриархом Алексием II услышал весной 1998 года предложение Церетели отлить горельефы из бронзы или латуни.

В наступившей тишине патриарх задал вопрос:

— Впишутся ли бронзовые горельефы в облик храма?

В тот день удивил всех президент и другой академии — Архитектуры и строительства Александр Рочегов. Он вдруг заговорил о достоинствах "портландцемента с наполнителем из естественного камня", которые намного дешевле бронзы.

Стало ясно, у проблемы нет пока решения. Вот тогда, чтобы выйти из тупика, патриарх Алексий II попросил обсудить предложения президентов двух академий специалистам. Это произошло 3 апреля. После чего началось состязание двух государственных академий. Церетели и Рочегову дали гипсовую модель "Царь Константин" и предложили по ней изготовить горельефы к следующему заседанию летом. С тем, чтобы установить их на северном фасаде Храма, сравнить и принять окончательное решение. Церетели взялся все исполнить за свой счет. Рочегов запросил деньги. В чем его поддержал Ювеналий, митрополит Крутицкий и Коломенский, глава комиссии по художественному убранству.

К сроку отлил не одну, а две скульптуры из бронзы, ясно кто.

Ничего у архитектора Рочегова не получилось. Мэр потребовал расторгнуть заключенный с ним договор и вернуть городу "финансовые средства", то есть выделенные ему четверть миллиона рублей. Не знаю, что дальше случилось с деньгами, но крах, который потерпел уважаемый мастер, автор универмага «Московский» на площади трех вокзалов, ускорил его смерть, наступившую после неудавшегося эксперимента.

11 августа президент Российской академии художеств доложил официально в письме "Его Святейшеству Алексию II Святейшему патриарху Московскому и всея Руси", что поручение он выполнил и две скульптуры в "цвете натуральной бронзы" установил на северном фасаде Храма. И просил осмотреть горельефы, дать свое благословение на окончательный цвет бронзы.

Тогда думали придать ей белый цвет, как фасаду.