Сердце ночи

– Аленка, представляешь, весь день от Златы не отходила, – сказала Оксана и тоже глянула на девчонку с благодарностью. – Она ж никого, кроме нас с Настей, не признает, гувернанток дичится, а тут словно подменили ребенка. И Машеньке она понравилась. – Оксана замолчала, а потом продолжила решительно: – Степан Иванович! – Ох, коль уж называет его по имени-отчеству, значит, удумала что-то такое, что ему непременно не понравится. – Степан Иванович, Злата нам рассказала, что ехала в Сосновый работать учительницей, да только школа оказалась закрыта.

Понял Степан, к чему она клонит, вздохнул тяжко, приготовился слушать дальше.

– Вот и выходит, что работы у Златы теперь нет, средств к существованию тоже нет…

Тут уж Дмитрий вздохнул. Обиделся небось, когда услышал такое. Уж чего-чего, а средств для Златы он не жалел. Вот только она ничего у него брать не желала. Молодая, глупая и гордая. Ужасное просто сочетание!

– А девочкам она очень понравилась, и гувернантку ту я уже рассчитала. – Оксана говорила твердо, так, что сразу стало ясно, что решение уже принято. – Так что, господа, завтра утром Злата переезжает к нам! – это она вслух сказала, а уже Степану на ухо шепнула: – Их давно уже нет, Степа. Даст Бог, и не вернутся больше.

Да только вернулись… Прилетели на крыльях лютой мартовской вьюги. Явились оба – и Игнат, и Вран, а Степан подумал, что совершил страшную ошибку, когда разрешил Злате остаться в Горяевском. Теперь в заложниках у нежити оказалось на одну девочку больше. Правда, сама Злата себя заложницей не считала, с прежней резвостью скакала по лесу, успевала и с детьми управляться, и со старухой разговоры разговаривать. Ни Игнат, ни Вран ее не замечали. До поры до времени…

Тот день ничем не отличался от остальных, весна входила в свою силу, топила снег даже в самых темных уголках леса, будила мелких птах, гнала из-под земли первоцвет. Жизнь, какая она есть. Красота. Степан сидел на крыльце своего дома, правил нож, когда услышал этот крик. Кричать так не мог ни человек, ни животное. Кто ж тогда?

Долго гадать не пришлось. Затянуло весеннее небо. Сначала подумалось, что тучами, но оказалось, что птицами. И дождь на землю пролился кровавый, совсем как тогда, на болоте. Степан вскочил на ноги, сбежал с крыльца, задрал голову к небу, прикидывая, где, над каким местом проливается в это самое мгновение кровавый дождь. Выходило, что близко. Где-то посреди пути от его дома до ведьминой избушки. Стало одновременно и страшно, и радостно! А ну как нашла старуха управу на нежить!